Право на чужую жену - стр. 12
– Это твоя цена? – уточнила мертвым голосом.
Прошлась взглядом по крепкой спортивной фигуре, по бугрящимся мышцам под рубашкой, по мощным бедрам. Саша всегда приковывал влюбленные женские взгляды в огромном количестве, купался во внимании противоположного пола, и вряд ли что-то изменилось сейчас. Я уверена, что за право сделать ему минет за дверью рабочего кабинета ежедневно выстраивается очередь из пускающих слюни поклонниц, готовых рвать друг другу глотки, только бы успеть первой.
И, наверное, стоило бы радоваться в данной ситуации столь легкому решению проблемы, как меня внезапно осенило: Саша не собирался помогать.
Это сквозило во всем: в мимике, в интонации. Било интуитивно на подсознательном уровне. Я слишком увлеклась, чтобы заметить, как изменилось его поведение, как предвкушающе затрепетали ноздри, как сжались руки в кулаки в ожидании своего триумфа.
Унизить, использовать, растоптать. Отомстить, доказывая что-то самому себе. А после выкинуть, как использованный презерватив, отобрав у меня детей.
– Аперитив, – пояснил спокойно. – Ну так что? Согласна? – не сводя жадного взгляда.
– Нет! – мотнула головой, уже примерно прикидывая свои дальнейшие действия.
Улыбка на его лице сменилась оскалом, подтверждая мою догадку.
В глазах сверкнула ярость. На скулах заиграли желваки.
Минутное молчание, и мужчина издевательски зааплодировал:
– Браво, Ника, браво! Я почти поверил в твою искреннюю заботу о детях! Ты просишь о помощи, утверждая, что готова на все, а по итогу не согласна даже на мелочь! – Саша поднялся со стула, выпрямляясь во весь свой исполинский рост. – У меня, кроме племянниц, никого не осталось, чтобы я мог позволить рисковать их жизнью и безопасностью.
Он прошел мимо, давая понять, что разговор окончен. Задел шлейфом из ненависти и бессилия, а я поняла, что свое решение он принял сразу же, как только узнал о нашей беде. И я, даже при всем своем огромном желании, уже не смогла бы на него повлиять. Согласившись хоть на тысячу минетов вперед.
Часики тикали, время перевалило за полночь. Через несколько часов у меня поезд. И у меня оставался только один выход.
Наверное, ни одна ночь не тянулась так долго в моей жизни, как эта. Стрелки часов просто не желали сдвигаться с места, а если и делали это, то мучительно, просто до невообразимого долго. Я никак не могла дождаться рассвета.
Прибралась в кухне, чтобы хоть как-то себя занять, проверила документы, билет, приготовила сумку. Провалялась в кровати в надежде хоть немного вздремнуть, но сон не шел. Чувство нереальности происходящего все сильнее сдавливало грудную клетку. В итоге, так и не выдержав давления бессонницы, я вышла на лоджию.