Право лорда - стр. 27
Я ведь даже имени его не спросила. Постеснялась…
Нагшас вдруг предстал перед мысленным взором.
Просто высветился из темноты, и та стыдливо отступила назад.
А он просто смотрел на меня. С такой теплотой и нежностью, что сердце защемило, а в горле стал ком.
Я рванулась вперёд, коснулась пальцами этой его раскрашенной щеки, а он, как тогда, поверх свою руку положил. И по-прежнему смотрит, вглядываясь, казалось, в самую душу.
И хочется что-то такое ему сказать, такое… чтобы понял, что он для меня был… особенным. Хотя почему «был»? Что-то внутри подсказывает, что таким и останется. Навсегда. Вообще навсегда. Но вместо этого почему-то вырывается:
– Надеюсь, лорд не в курсе, какой был анам у Катлин.
И нагшас, который уже склонился к моему лицу так низко, что вот-вот поцелует, вдруг отшатнулся, нахмурился.
– Погоди, воин, – зову его так жалобно. – Прости меня. Прости, пожалуйста, я не то хотела сказать.
– Эйва… – И от звуков его хриплого низкого голоса с едва уловимыми интимными, очень тёплыми нотками внутри так хорошо, что ничего больше и не надо…
– Эйва! – Он почти выкрикнул это. И взгляд его изменился! Глаза сощурились, а губы сжались в одну линию. – Эйва! Тебе грозит опасность!
– Что? Какая опасность? – успеваю спросить я, и начинается землетрясение, а нагшас исчезает.
Землетрясение оказывается вовсе не землетрясением, а Грестой, которая нещадно трясёт меня за плечо.
– Просыпайся! Просыпайся же, говорят тебе!
Я сонно хлопаю глазами и ничегошеньки совершенно не понимаю.
Обе служанки склонились надо мной с какими-то торжественными лицами.
– Проснулась, – констатировала Рамира.
– Что происходит? – хриплым со сна голосом спросила я. Недовольно так спросила, потому как за открытым окном – тьма, хоть глаз выколи. – Ночь-полночь…
– Лорд требует тебя к себе, – сообщила Греста, а у меня вдруг перед глазами померкло, как за этим окном.
Глава 12
«И привез гонец хмельной в тот же день приказ такой…»
– Но… сказали же, что вроде как не требует, – попробовала возразить я.
– Поговори мне ещё! – рыкнула вконец оборзевшая и потерявшая страх и чувство субординации Греста. И, наверное, что-то такое промелькнуло на моём лице, потому что служанка вдруг отшатнулась и добавила с заискиванием в голосе: – Сразу сказали, что не требует, а сейчас вот пришли. Пожалуйста, гос… госпожа, вставай… Ведь, если что, с нас с Рамирой с первых же спросят.
– Видать, не дождался завтра-то, – подобострастно добавила Рамира. – Всё-таки первая ночь. Переоценил, значит, Тхрагорский своё терпение!
– Да ты не тушуйся, это добрый знак.