Правда во имя лжи - стр. 5
Возместивший недостаток влаги и обретший совесть лейтенант даже попытался вернуть полупустую бутылку. Струмилин с усмешкой махнул рукой на заднее сиденье, где лежали в пластиковой разорванной упаковке еще девять таких же бутылок:
– Да пейте на здоровье!
– Ого! – с уважением сказал лейтенант. – Крепко затарились. Дорога долгая?
– Нет, я уже практически приехал. А это – нижегородские сувениры друзьям. У вас такой воды нет.
– Значит, конкретно в наш городишко едете? – спросил лейтенант, озабоченно шныряя глазами, обретшими натуральный васильковый цвет. – Командировка или как?
«А не пошел бы ты подальше?» – осведомился Струмилин мысленно, однако вслух, неожиданно для себя, сказал правду:
– На поминки еду. Сегодня годовщина дружку моему. Я не был ни на похоронах, ни на всяких девятинах-сороковинах – в аварию попал, ну вот, надо почтить память.
Васильковые глаза лейтенанта внезапно приковались к его лицу, что-то мелькнуло в них – особенное, – и он спросил тихо:
– Это случайно не Костя Аверьянов?
Струмилин от неожиданности даже охрип:
– Он самый.
– Царство небесное, – тихо сказал лейтенант и, кинув бутылку и жезл под мышку левой руки, торопливо и умело перекрестился.
– Царство небесное, – машинально отозвался Струмилин, глядя на него во все глаза и не сумев скрыть изумления. – А вы что, знали Костю?
– Мы соседи, – пояснил лейтенант. – Были соседи, да… Сегодня жена моя собирает стол для тех, кто захочет его помянуть. Эта-то сучка Сонька никого звать не намерена, вообще сомневаюсь, что она вспомнит, какой сегодня день, ну, хоть мы… Вы Соньку видели небось, знаете, что это за птица?
– Не имел такого удовольствия, – сухо отозвался Струмилин. – Однако наслышан сверх всякой меры.
– Во-во! – хмыкнул лейтенант. – Воистину – сверх всякой меры. Так что вот: приходите к нам после девяти. Я раньше не смогу – на дежурстве. Адрес Костин знаете? Красных Зорь, двадцать один «а», квартира девятнадцать. А у нас квартира двадцать.
– Извините, не приду, – неловко отказался Струмилин. – Я нарочно еду встретиться с друзьями и сходить на Костину могилку. И нынче же вечером обратно в Нижний.
Лейтенант вытянулся, кинул ладонь к козырьку, словно в задрипанном «Москвиче» сидел перед ним какой-нибудь министр внутренних дел, а не худой парень в мятой футболке, которого он только что мучил своей гибэдэдэшной изощренностью:
– На кладбище пойдешь – передай Косте привет от Гоши Володина. От меня, значит.
– Обязательно, – кивнул Струмилин и с места взял скорость, надеясь, что «по знакомству» лейтенант Гоша не обратит внимание на первое, но такое вопиющее нарушение правил.