Практика на Лысой горе - стр. 39

Я подошла к зеркалу и спешно пригладила волосы руками. Это как он еще не испугался до одури, когда я в него почти влетела. Но все же интересно… к кому он?

Размышления прервала ввалившаяся Танька с огромным пакетом.

— Где тебя носит, лентяйка? — накинулась она. — Ждала-ждала, уж думала бежать на помощь!

— Кому на помощь? — тупо уточнила я, отходя от зеркала, чтобы помочь ей выгружать из пакета фрукты на стол.

— Витальке, ясен пень, не тебе же! — хмыкнула она, с удовольствием раздирая мандарин и брызгая на меня соком.

— Ай, дура, прекрати! — я быстро вытерла щеку. — Делать нефиг, что ли?

— Ну, не сердись, — примирительно произнесла Танька. — Я вот в гостях была, нас завтра гулять зовут.

— Кто и куда? — Я принялась доставать из пакета оставшиеся конфеты и мармелад.

— Трамвайщик, — многозначительно произнесла она.

Охнув, я так и села на первый попавшийся стул. Даже немного забыла о седовласом незнакомце и собственной несуразности.

— Вот это да-а-а-а-а! Показался все-таки?!

— Ага, — довольно сообщила Танька, разматывая шарф и расстегивая жилетку. — Я прям обалдела. А он такой маленький, обаятельный, бородища лопатой. И сам трамвайчик так смешно звенит тоже.

Я рассмеялась:

— Хорошо, уговорила. Обязательно пойдем. — И тут же, набравшись смелости, выпалила: — Слушай, а ты не видела…

— Ой, мамо, люблю Гриця,

Гриць на конику вертиться,

Грицю шапка до лиця —

Люблю Гриця-молодця!

Я вздрогнула, уставившись на мобильник подруги:

— Ты что за извращение на звонок поставила?

— Это народная песня в обработке Mad Heads! — обиделась она. — Неуч ты, Динка!

— Сама такая, — буркнула я, мрачно наблюдая, как она прикладывает трубку к уху. Впрочем, через несколько секунд весь задор сменился угрюмостью. Танька нахмурилась, а потом тяжко вздохнула.

— Ну, вот скажи, какого еще?

— Что случилось? — обеспокоенно поинтересовалась я.

— Вий вызывает.

— Ты что-то натворила?

— Нет, — еще один тяжкий вздох. — Ладно, потопала тогда. Смотри, не слопай все сладкое.

Я осмотрела заваленный сластями стол. Даже если постараюсь — ничего не выйдет. Потом глянула на Багрищенко:

— Может, мне с тобой?

— Не, — помотала головой Таня, — это тебе даже не Чугайстрин. Вий выпрет за милую душу. Так что, сиди тут, не съест же он меня! Хотя…

[1] Сумасшедший, полоумный (укр.).

6. Глава 6. Дочь Ворсклы

Настроение Чугайстрина испортилось, как только закончился разговор. Хвеся вызывала студентку, Вий-Совяцкий молча таращился в окно. Хотелось послать куда подальше эту Багрищенко с ее невероятной силой. Андрейка беспокоил куда больше. Искренне хотелось надеяться, что его матушка ничего не прознает и не устроит очередной скандал. Международный. С другой стороны, возможно, ей откровенно наплевать, что в данном случае только к лучшему.