Практика на Лысой горе - стр. 25
Сашка замотала головой:
— В университете такого не учат, — замотала она головой. — Даже на четвертом курсе.
Я криво усмехнулся, аппетит резко пропал:
— Может, вы их тому и не учите, но вот сами детки порой откапывают такое, что страшно посмотреть. Как любовное зак…
Резко прикусил язык, сообразив, что проболтался. Саша смотрела на меня очень нехорошим взглядом. В темных глазах заплясали чертики, губы сжались.
— Ну-ка, повтор-р-ри.
Я сделал вид, что не понимаю, о чем она. Но на всякий случай осторожно отодвинулся, ибо кто знает эту злыдню.
— Что? — невинно уточнил.
— Повтор-р-ри, что сказал, душа моя, — произнесла Саша с такой ядовитой нежностью, что я как-то непроизвольно оказался возле двери.
— Да ничего такого… Я почти ничего не знаю об этом деле.
— Скотина! — заорала она, вскакивая со стула и кидаясь ко мне. Сжатые кулаки окутал черный туман, в воздухе засверкали искры.
Не тратя времени, я выскочил в коридор. Пролетев, чуть не сбил с ног коменданта.
— Детоньки, чего это вы? — обалдело пробормотал он.
— Убью! — стал ответом Сашкин вопль.
Как видите, еще тот вопрос, что страшнее: нейтрализовать незнакомого монстра или не попасться под руку разъяренной злыдне!
...Когда я вернулся, соседка по комнате демонстративно отвернулась. Ну и ладно. Поплелся в душ, под теплой водой расслабление пришло мгновенно. Успею помириться. Вообще, какой идиот сделал так, что в одной комнате селят мужчину и женщину? Никто вразумительного ответа пока что так и не дал. Пытался спросить у Дидько, но тот лишь поулыбался аки Джоконда с холста и пошел дальше.
Закрутив краны, я принялся вытираться. Университетские душевые сделаны на совесть: и тепло, и удобно. Интерьер строгий, несколько аскетичный. Стены облицованы хорошим кафелем, в каждой кабинке — две полочки и вешалка. Почти гостиница.
Бодрые шаги заставили обернуться. Рядом возник Ярослав Дожденко, куратор второго курса характерников. Рыжий, здоровый парень, на полголовы выше меня. В его присутствии я почему-то ощущал себя жутко нескладным, списывая это на возраст и уверенность характерника. Ярослав не задавака, но, кажется, его ничем не удивишь и не испугаешь. Не удивлюсь, если в него повлюблялась половина женского населения университета (как студенток, так и преподавательниц). Как говорится — большая харизма. А размер харизмы — дело важное.
— Чего такой кислый? — поинтересовался он, быстро стягивая с себя одежду. — Твои, что ли, опять что-то сожгли?
— Они и сожгли, — буркнул я, — только утром. Вечером, надеюсь, ничего не учудят.
— Неплохо бы. — Он хлопнул меня по плечу. — Мои в прошлом году еще хуже были. О… — Ярослав чуть прищурился, уставившись на мою щеку. — Это кто тебя так?