Практика на Лысой горе - стр. 16

— Да, но… мне нужно кое-что знать.

Вий-Совяцкий прекратил подписывать бумаги.

— И что же? — слова упали, словно камни. Но отступать я не собирался.

— Павел Константинович, что произошло с куратором мольфаров моего первого курса?

Глаза Вий-Совяцкого засияли мертвенно-голубым светом. Лед, который замораживает насмерть — не вырваться. Дышать стало трудно, будто на грудь поставили что-то тяжелое.

— Он…

Дверь неожиданно резко распахнулась. В кабинете появилась Языкатая, бледная как смерть.

— Павел Константинович! Павел Константинович! Беда! Студенты отравились в столовой!

Вий-Совяцкий резко встал из-за стола и рванул к выходу. Никогда не думал, что с такой комплекцией можно так быстро двигаться. Однако, оставив размышления, кинулся следом, пытаясь отогнать дурное предчувствие.

[1] Тут, здесь (укр.).

3. Глава 3. Галушки по-злыдневски

В столовую я влетел вторым, едва не впечатавшись в широкую спину резко затормозившего Вий-Совяцкого. На полу лежал парень, над ним склонился врач. Точнее, университетский лекарь. Худой русоволосый мужчина без возраста и с таким же вымораживающим взглядом, как у ректора. Дурное предчувствие появилось не случайно: лежавший на полу был Виталием Красавичем — студентом моей группы.

Вокруг него стояло несколько человек. Побледневшая Пацюк только вздыхала и причитала, носясь вокруг Виталика. Никто не смел ей перечить, только лекарь недовольно морщился и, в конце концов, рявкнул:

— Сядь!

— Ой! — еще тяжелее вздохнула она. — Саввушка, так как же?

— Сядь, кому сказал! — рыкнул он, и Пацюк неожиданно послушалась и опустилась на первый попавшийся стул.

— Что тут? — спросил Вий-Совяцкий.

— Отравление, — мрачно ответил лекарь и кивнул стоявшим рядом парням. — Помогите мне его перенести в лазарет.

— Как управишься, мигом ко мне, — не меняя выражения лица, приказал Вий-Совяцкий.

Лекарь кивнул и быстро последовал за парнями с пострадавшим. Кажется, в отличие от собравшихся, он единственный не боялся ректора.

— Кто и что видел? — хмуро спросил Вий-Совяцкий.

Ребята принялись мяться с ноги на ногу, словно не зная с чего начать. Или же просто терялись под его взглядом, зная, что ничего хорошего в этой ситуации не будет.

— Суп он ел, — неожиданно подала голос белая, как полотно, Пацюк, — с галушками. Пришел в хорошем настроении, громко говорил, шутил с Танечкой и Ирой. Я еще замечание сделала, но вы же знаете Виталика… Все в шутку обернул, а потом они сели кушать.

— Вы о Багрищенко и Яровой? — встрял я, быстро соображая, где искать девчонок и почему их тут нет.

Пацюк тоскливо посмотрела на Вий-Совяцкого, потом на меня: