Прах херувимов - стр. 4
Говорил Илларион неохотно и отстранённо, постоянно прислушиваясь к чему-то в себе. Как будто каждую минуту в нём, мастере, происходили процессы очень важные, а всё общение с внешним миром только отвлекало его от грандиозных событий в мире глубинном.
Когда Валентин искал салон на узкой улочке, сплошь обвитой неизвестными ему вьющимися растениями, он представлял себе огромного, заросшего черными волосами байкера, в клёпках, коже и с татухами по всему телу, не исключая огромные волосатые руки.
Тело Иллариона, судя по бледным, хотя и тронутым постоянным южным солнцем запястьям, оставалось совершенно безволосо и невинно в плане татуажа.
– Лагуз? – впервые он поднял на Валентина бесцветные глаза.
Диетолог кивнул и, немного волнуясь, протянул татуировщику гаджет, на экране которого светилась выбранная им руна.
– Угу, – кивнул мастер, – знаю.
Он отошёл к навесному, древнему, кажется, деревянному шкафу, открыл его, и Валентин увидел столпотворение разноцветных баночек с красами. Это зрелище сразу успокоило его, уж очень напоминало что-то яркое, детское, даже детсадовское. Казалось, что татуировщик сейчас вытащит ещё кисточки и плотные листы для рисования и предложит Валентину изобразить солнышко. Или домик. На выбор.
Ничего этого Илларион, конечно же, делать не стал. Он постоял некоторое время задумчиво перед открытыми дверцами шкафа, выбрал пару баночек. Посмотрел на просвет, хмыкнул. Затем обернулся к Валентину:
– Интуиция?
– Что – интуиция? – не понял Валентин, не отрывающий взгляда от подготовительных действий.
– Руна Лагуз – интуиция в чистом виде.
– Вообще-то я прочитал, что её значение – это вода. Поток воды. А вы хорошо разбираетесь в значении рун?
Илларион, не торопясь, ответил:
– Ровно настолько, насколько нужно для моего дела. Честно сказать, достаточно поверхностно. Но вода, её поток, это и есть внешний символ интуиции. Сонные чувства, фантазии, сны… Алкоголь или какие-нибудь лекарства накануне не принимали?
Валентин отрицательно покачал головой и сел по указанию мастера на стул. Протянул руку.
– Это как-то не очень согласуется с потоком, – растерянно произнёс он.
Илларион уже натягивал перчатки на бледные руки.
– Вода может принимать различные формы, – он говорил всё так же медленно и как бы нехотя. – Смысл руны в том, чтобы согласиться с силой, которая несёт тебя. Готовность принять форму, определённую потоком, а не ту, какую выбираешь сам. То, что кажется подходящим тебе, может идти вразрез с планами мироздания. Глубины интуиции – единственное, на что стоит положиться. Вот об этом говорит руна Лагуз.