ППП – Психоз После Полуночи. Сборник рассказов - стр. 11

Так прошло моё детство. В образах о женщине-ведьме, живущей в доме у реки, который укрывал тростник. Тростник, который не рос более нигде. Может его, тоже придумала я? Или он был там на самом деле? Этого я знать не могла. Но знала точно, что именно я в свои детские унылые годы создала нечто, что рвалось наружу так же рьяно, как и мои никем не замеченные, не востребованные, никому ненужные эмоции.

Я всегда была особенной девочкой, но никто не желал признавать этого. Никто не хотел принимать меня такой, какая я есть. Они боялись. Принимала лишь хромоногая женщина с портфелем набитым отсеченными руками её жертв.

Я не догадывалась лишь об одном… что эта тварь, поглотившая мой детский разум способна существовать и без меня. Не знала до того самого дня, пока не разыскала злосчастную Галину Николаевну спустя несколько лет одиночества. Нет, я не была одна в полной мере, с тех пор как погибла моя мать. Выдуманная мною сущность всегда была где-то рядом. Я проводила дни в неустанных беседах с демоном, что питался моими тревогами. Я неизмеримо сильно пыталась научиться быть такой как все. Я тренировалась. Только я не знала, что и она тоже. Нечто внутри меня неустанно твердило, что пока живы те, кто меня угнетал, мне не будет покоя, и все мои попытки оказаться наравне со всеми окажутся тщетными.

Записка 11. Как я отыскала свою ненавистную преподавательницу.

Потому я и нашла её. Вовсе ни в каком-нибудь захолустном посёлке подобному тому, в котором я выросла и окрепла. В городе. Мне не хотелось видеться с ней лично и потому я прильнула лицом к стеклу за которым располагалась аудитория где она преподавала. Аудитория, примерно столов на пятнадцать расставленных в три ряда. Я наблюдала за детьми склонившимися над тетрадками в задумчивости и нерешительности. Женщина, уже преклонных лет сидела по центру в кресле у доски, надменно вытянув вперед ноги. Настолько что все сидящие перед ней могут видеть её изношенные башмаки. Всё те же, мать их, зашнурованные на манер шестидесятых башмаки! Над головой её висят портреты писателей в больших деревянных рамах: Лермонтов, Толстой, Куприн. Блок висит криво и возможно провисит криво ещё много лет. Кому есть до этого дело? Их мудрые взоры обращены в класс в отличие от туповатого взгляда тучной напыщенной преподавательницы.

Казалось её саму, более похожую на индюшку из-за её огромного второго подбородка, процесс преподавания волновал в меньшей степени или не волновал вовсе. Она лишь украдкой следила за порядком, то и дело отвлекаясь от своих первостепенных обязанностей на ящик своего рабочего стола в котором лежали три ароматных горячих початка свежеприготовленной кукурузы, что она купила по пути на работу. Просто не смогла пройти мимо и с неимоверным желанием жаждала поглотить их все, но до уроков не успела. Поэтому и теребила свои пальцы, нервничая. Так же как делала это и раньше. Теперь же она вновь приоткрыла свой ящик и слегка прикоснувшись к пакету чуть успокоилась. Жёлтые манящие початки кукурузы были ещё достаточно горячи, но урок заканчивался только через двадцать пять минут, судя по часам на её левой руке, ремешок которых был чуть меньше объема её запястья, (ведь она купила их добрых десять лет назад) и впивался в кожу, судя по всему не принося пожилой даме особых неудобств.