Позвонки мышей - стр. 25

Потом Белла стала уходить по вечерам. Она много пила и возвращалась порой за полночь в разорванной куртке, в грязных джинсах, облепленных репейником. Адам смотрел на всё сквозь пальцы.

Я искала её. Искала на заброшенных стройках, на ступенях зассанных подъездов, между древесными корнями, в переулках, где забыли включить фонари, на городских свалках, в подземных переходах, в темноте лесных троп, я искала её между перьями мёртвых голубей и в земле у себя под ногами. Находила и тащила домой. Её боль была тяжелее тела.

Адам храпел на своей половине кровати.

– Белла, ну что ты так поздно, где ты пропадала, опять ты пьяна, ты же беременна, перестань, – он отчитывал её сквозь сон, а Белла падала на матрас и мгновенно теряла связь с реальностью.

Им предстояло провести вместе ещё несколько лет. Белла родила девочку, которую окрестили Евой. У неё были красные щеки и острые крысиные коготки, а в остальном она была на удивление складным ребёнком.

Время от времени Белла таскала меня по врачам, которые щупали мне пульс, измеряли давление, делали электрокардиограммы, а потом подсовывали мне фальшивки. «Девушка, у вас отличное здоровье. Будете жить до старости, если повезёт». Из жалости к Белле я слушала эти бредни без смеха.

В конце концов, Адам уговорил сестру поместить меня в психиатрическую клинику, и я на время оставила их.

Глотая нейролептики, гуляя по больничным коридорам, я думала только о Белле.

Всё это время Марк продолжал жить как прежде. Работал где придётся, нещадно изводил мать своим одиночеством и злостью на всех и вся. Только шрам на шее приобрел благородный оттенок слоновой кости и перестал ужасать прохожих.

Он окончательно отмежевался от человечества и порой не мог заставить себя пойти в магазин – ведь для этого пришлось бы тереться в толпе, смотреть в глаза продавцу или кассиру. Или не смотреть в глаза, но всё же протягивать деньги или просить, к примеру, «Будьте добры, буханку хлеба». Возвращаясь домой, он тщательно мыл руки с хозяйственным мылом, и прикосновения к миру утекали в сливную трубу.

Ножи для резки мяса больше не соблазняли Марка своими лезвиями, но смирения перед миропорядком не прибавилось ни на пядь.

Впрочем, однажды у него всё же появился друг, а вместе с ним – шанс найти точку пересечения с внешним миром.

Марк встретил парня на улице, когда тот, с трудом поборов гордость, попросил у него мелочи на проезд. Окинув молодого человека привычно недоброжелательным взглядом, Марк приметил в его лице ум, а в руках – потрёпанную связку книжек.

Именно он рассказал Марку про Факультет жизни. Скоро мы подберёмся поближе к этой мышеловке, которая сломала хребты многим грызунам, повылезавшим на свет божий из своих подземных лабиринтов. А пока будущий друг Марка сбивчиво и торопливо описывал, как его ограбили сразу по приезде в город.