Позволь ей уйти - стр. 2
– Волнуешься? – спросила она.
– Слегка, – он не стал признаваться, что волновался больше по другой причине. Ещё не хватало ей знать о Милкиных закидонах...
– У тебя выход только во втором акте. Есть время настроиться, собраться с силами, – заботливо произнесла Анжела. Павел рассеянно кивнул.
– Да, конечно...
– Всё будет хорошо, – сказала она, глядя на него снизу вверх огромными голубыми глазами. – Я верю в тебя. Ты заслуживаешь только главных ролей, Паша, слышишь меня?.. Ты заслуживаешь, – она интонационно выделила это слово. – И мне не хочется, чтобы ты думал, будто получаешь эти роли благодаря моему отцу...
– Я так не думаю, – поморщившись, перебил он её. – Правда.
– Честное слово, я ни о чём его не просила! Ты ужасно талантливый. Тебя утвердил худсовет... – как же ей хотелось самой верить в то, что она говорит!
– Конечно. Спасибо за то, что неизменно поддерживаешь, – он взял её ладонь в свои руки, ласково погладил, а затем сжал тоненькие прохладные пальчики девушки, которая смотрела на него с откровенным, жадным, неприкрытым обожанием, как на божество.
– Тебе безумно идёт этот образ... – выдохнула Анжела. – Ты... такой красивый.
– Это ты красивая, – поправил он, улыбнувшись. – Потрясающе выглядишь, правда.
Она опустила ресницы и торопливо сделала вид, что поправляет свою безупречно уложенную причёску. Так и не научилась принимать комплименты, глупенькая. А может, просто не доверяла им больше.
– Ну ладно, не буду тебя отвлекать, – Анжела усилием воли снова заставила себя взглянуть ему в лицо. – Я в зал. С богом!.. Увидимся на банкете после спектакля, мы с папой тоже приглашены.
– Хорошо, увидимся, – пообещал он, хотя не был до конца уверен, сможет ли принять участие в пост-премьерном банкете. Это зависело от того, в каком состоянии будет Мила...
Весь первый акт Павел представлял собой сплошной комок нервов: бестолково топтался за кулисами, мешая остальным артистам, возвращался в гримёрную, пулей слетал вниз к служебке и в сотый раз интересовался, не появлялась ли Мила. Старушка-вахтёрша только разводила руками: пропуск на имя Миланы Елисеевой так и лежал невостребованным.
Павел без конца звонил ей, но она не брала трубку. Его колотило крупной дрожью от напряжения и тревоги, он не знал, чего ему сильнее хочется – придушить Милу, когда она всё-таки появится, или крепко стиснуть в объятиях и зацеловать на радостях... только бы она поскорее пришла. Только бы поскорее!..
– Господи, ну что ты маешься, бедняжка, – насмешливо фыркнул Артём, развалившись в кресле и наблюдая за лихорадочными метаниями друга по гримёрке. Он был облачён в костюм Кавалера и тоже должен был выходить на сцену лишь во втором акте, во время бала. Главных ролей в театре Артёму не давали, но парень не хватал звёзд с неба и вполне был доволен своим положением в кордебалете.