Пожиратель нечистот - стр. 22

Когда вбивать бутылку дальше некуда, а громкость стонов лишь нарастает, охотник, он же – самопровозглашённый каратель, поднимает с пола отрезок прута арматуры. Суёт прут с силой в горлышко. Удар приходиться в толстое стеклянное дно. Сталь крушит стекло. Игорь повторяет толчковые движения, словно разминает картофельное пюре. Дробит острые осколки, вдавливая их в плоть нутра насильника. Нереально быстро бутыль наполняется кровью. Из торчащего наружу из заднего прохода зелёного стеклянного выроста, синхронно сердечному пульсу, выбрасывается на полметра вперёд ярко алая струя кровавого фонтана. Раз, другой, третий. Постепенно напор уменьшается, кровь, подкапывая на лакированные доски напольного покрытия, оседает на зелёной поверхности горлышка бутыли коричневой пеной. Громкость звуков утробного мычания Филиппа Денисовича уменьшается, уменьшается, уменьшается, пока совсем не пропадает, глохнет. Юбилей имени анальной шипучки завершён.

– Заешь, как у нас тебя окрестили?

– Как?

– Мракула.

– Смотрю, вы там, Илья, у себя все завзятые шутники.

– Хм. Не понимаю, что тебе не нравится. Ребята из нашего отдела по расследованию серийных преступлений в тебе души не чают.

– Признайся, это ты им идею с прозвищем подкинул.

– Ну, есть не много.

Разговаривающие между собой мужчины сидели в закусочной – «Чебуречная», что рядом с метро Белорусская. Уселись в самый угол, во втором зале, у окна, пили водку, закусывали, ели чебуреки, обсуждали дальнейшие действия. Того, который был поменьше (намного) своего приятеля, звали Илья Гришин, недавно всё же добившийся перевода в маньячный отдел. Второй собеседник – бывший клиент Гришина – Игорь Марков. Теперь они работали на пару. Гришин давал наводки, а Игорь, который теперь стал Мракула, используя психосенсорный талант, действовал. Не сказать, чтобы они стали закадычными друзьями, но уважением друг к другу они прониклись.

– Дело на меня, то есть, на Мракулу завели?

– А как же. Только знаешь, как ты мочишь этих упырей никого не волнует, лишь бы улики, подбрасываемые тобой, соответствовали. В газетах такого не напечатают, м-да, но никто из ребят не хочет, чтобы тебя поймали. Поэтому твоё дело расследуется формально. Формально. В него заносятся данные о твоих подвигах. Этим всё и ограничивается.

– Хорошо. Ну что, давай выпьем. – Игорь разлил по рюмкам остатки водки марки "Посольская".

– За что?

– За мой переезд.

– Не понял. Ты о чём?

– Я хочу выпить, чтобы маньяки у нас в городе перевелись совсем, и мне пришлось бы эмигрировать в какую-нибудь другую область нашей необъятной Родины. Например, в Ростовскую. Там, говорят, до сих пор серийники, как дома себя чувствуют. Зона какая-то… аномальная. Дьявольский круг.