Пожиратель костей. Том 3 - стр. 10
– Ты чё, сучара? Ты хоть знаешь, кто мы? – шипя от боли, спросил Сахатый. Он без остановки потирал красное ухо, но продолжал идти за мной, запустив руки в карманы.
– Сейчас мы это и выясним, – сказал я и повернулся в его сторону. – Вот как, твои бакланы очухались и тоже подтянулись. Ну и славно, – хмыкнул я.
– Ты чё, падаль?! Мы из краснореченских! За такой базар мы тебя… – начал было Ханыга, но я его прервал.
– Господа, мне насрать, кто вы. Вы находитесь на земле железнодорожников, поэтому будете жить по нашим правилам.
– Да похрен, чьи это земли! Хавку крышуют воронежские, а у нас с ними соглашение! Можем жрать в любой рыгаловке, в какой захотим! – запротестовал Сахатый.
– Так было раньше. Теперь всем городом заправляет Тесак. И вы, и ваши старшие скоро либо присоединитесь к нам, либо сдохнете, – холодно сказал я.
– Да чё мы с ним базарим? Давайте отметелим да пойдём пожрём! – предложил Ханыга, и толпа рванула в бой.
Даже минуты не прошло, а вся пятёрка распласталась на земле, харкая кровью. Сахатому я специально сломал нос – за то, что сморкался в моём заведении, а Ханыге выбил зубы, чтобы он их больше не скалил.
– Поясню ещё раз, – сказал я, склонившись над Сахатым. Он обливался кровью и испуганно смотрел на меня. – Ещё раз сунетесь, и вас тут прирежут. Тесак сказал, как закончим с воронежскими, то начнём щемить краснореченских. Так что готовьтесь. Тесак так-то сказал, валить всех чужаков, сунувшихся к нам. – На этих словах я поднял с земли нож и поднёс его к горлу Сахатого, а потом улыбнулся и выкинул железяку. – Но я сегодня добрый, да и вы ребята нормальные. – Похлопал бедолагу по плечу и добавил: – Короче, топайте. А если у вас остались какие-то вопросы, то говорите с нашим старшим. Я человек маленький, с меня спроса никакого.
Отряхнув руки, я вернулся в столовку на случай, если краснореченцы решат отомстить, но этого не произошло. Как побитые псины, они убрались в свой район зализывать раны. А может, решили пожаловаться старшим, чтобы те уже решили, что делать дальше.
На следующий день.
Улица Карьерная. Город Хабаровск.
Станислав Альбертович Тёсарев лежал на диване в обветшалой времянке и курил, смотря в потолок. Мысли его роились, словно комары, жалили, жужжали, не давая ни секунды покоя. «Кто этот пацан?», «Откуда взялся Воробей?», «Кто на самом деле решил вырезать верхушку железнодорожников?».
– Вот тебе и Карьерная, сука, улица. Всеми фибрами души чувствую, как моя карьера несётся в карьер, где её и прикопают… Надо что-то делать, – задумчиво проговорил он и стряхнул пепел прямо на пол.