Пожиратель душ. Об ангелах, демонах и потусторонних кошмарах - стр. 93

Дойл резко поднял глаза. Бенсон таращился в темный угол за пентаграммой.

– Чувствуешь какие-нибудь перемены? – спросил он.

Дойл помотал головой, потом задумался.

– Хотя… кажется, стало холоднее, – хмуро признал он.

Бенсон поднялся:

– Да, точно. Эл, теперь послушай. Не двигайся. Если сможешь, вообще не шевелись. Так или иначе, не выходи из пентаграммы, пока я не отправлю восвояси… того, кого призову. И не мешай мне.

Глаза Бенсона горели на бледном лице. Он изобразил левой рукой какой-то причудливый жест и низким монотонным голосом начал декламировать на латыни.

– Veni diabole, discalceame… recede, miser…[14]

Температура в комнате изменилась. Наступил лютый холод. Дойл задрожал и встал с кресла. Бенсон стоял к нему спиной и не заметил этого. Заклинание перешло в рифмованную абракадабру на незнакомом Дойлу языке:

Дойл вынул из кармана черный короткоствольный пистолет, аккуратно прицелился и нажал на спусковой крючок.

Выстрел был негромким. Тело Бенсона дернулось, и он повернулся, изумленно уставившись на кузена.

Дойл сунул пистолет обратно в карман и отошел. Нельзя было допустить, чтобы кровь попала ему на одежду. Он внимательно следил за Бенсоном.

Умирающий противным звуком шлепнулся на пол. Руки и ноги слабо задергались, словно в чудовищной пантомиме, изображающей пловца. На всякий случай Дойл снова взял пистолет. Тут его заставил развернуться резкий звук, раздавшийся поблизости.

Из темноты за пентаграммой донесся тихий шепот, сумрачный воздух слабо всколыхнулся. В тихой комнате, казалось, подул легкий ветерок. Тьма в углу как будто зашевелилась, и шепот сразу стих. Дойл натянуто улыбнулся, опустил оружие и прислушался. После этого не раздавалось ни звука, пока металлический лязг не заставил Дойла посмотреть на пол.