Пожалейте бедного дракона - стр. 46
– Кстати, – Алдуин прервал её мысли о глобальных планах. – Что это за цифры на стене возле твоей лежанки? Я пробовал вычислить… и я там добавил. Надеюсь, что не ошибся.
– Не ошибся. Спасибо… за то, что продолжил. А цифры, – она сделала паузу. – Это дни, которые остались… до моего дня рождения. До моего совершеннолетия.
Алдуин замер и медленно развернулся к ней.
– Тот самый день, когда тебе всё можно?
– Ты о чём? – Марисса смущённо улыбнулась, прекрасно понимая, куда он клонит. – Мне не всё можно. Мне по-прежнему нельзя будет пить алкогольные напитки, нельзя курить, нельзя грязно выражаться...
– Брось, ты прекрасно поняла о чем я, – Алдуин подошёл совсем близко и прикоснулся рукой к её щеке.
– Поняла я, поняла, – хихикнула Марисса, чувствуя как щекочут её нежную кожу его горячие пальцы. – Пошли лучше дальше. Нам ещё нужно успеть до вечера.
Алдуин всё-таки решился поцеловать её. Марисса боялась пошевелиться, опасаясь спугнуть. Его губы были такими же горячими, как и его пальцы. Как и вся его кожа.
– Нам действительно пора, – напомнила она тихим голосом. – Тебе ещё до темноты нужно успеть вернуться обратно. Ты сам мне рассказывал про какие-то огоньки.
– Давай сначала посмотрим не закончился ли дождь, – Алдуин подмигнул и осторожно отстранился. – Может тебе снова придется остаться в пещере.
– Только если с одним условием, – Марисса снова последовала за ним. – Я хочу просто отдохнуть. Никакого общения. До самого утра.
Дракон фыркнул.
– Да не проблема. Я так вообще в драконьем обличии не умею говорить. Голосовые связки для этого не предназначены.
– Теперь ты понял, для чего мне нужен отдых? – вздохнула Марисса.
Да поляны они дошли гораздо быстрее. Или же ей так показалось. По крайней мере, лес они прошли в тишине, которую нарушал лишь хруст веток под ногами.
Впервые за последние несколько дней Мариссе совсем было не до разговоров. Из головы не выходил их с Арсением разговор. Так приятно было снова услышать его голос. Такой родной, такой теплый и любимый. Голос самого любимого из братьев. Жаль, что она больше его не услышит. И не увидит. Ни его, ни других братьев, ни родителей. И если родителей было совсем не жалко, то братья… по ним она будет скучать.
– Ты чего? – спросил Алдуин, переодеваясь. – Только не вздумай реветь при мне.
– Я не реву, – всхлипнула Марисса. – Я просто расстроена.
– Тогда тем более не реви. Если хочешь, мы будем сюда чаще прилетать. Вместе. Сейчас самый сезон, можем вдвоём поработать.
– Нет, – замотала головой Марисса, снова всхлипнув. – У меня есть работа, есть дом, есть парень… темнокожий. У меня всё есть. Пусть теперь они знают, что я и сама в состоянии устроиться. Знают, что я жива – и хватит с них.