Поздняя весна. Повести и рассказы - стр. 100
– Как же ваша рок-группа? – Спросила я.
– Баловство! – Отмахнулся Иван. – Баловство, и ничего более. И, вообще, петь можно в свободное от работы время. Вы же в свободное время пишете, вот, и я буду так же петь.
Возразить на это было нечего, да, и не очень хотелось.
Через три с небольшим года Иван действительно получил диплом фельдшера, и уже почти столько же работает на «Скорой». Деньги на первый год обучения он заработал сам, вкалывая несколько месяцев официантом по двенадцать часов в сутки, часто всего с одним выходным в неделю. В двадцать один год Ванечка вступил в права наследства за дедушкой, и на учёбу тратил проценты с капитала. Теперь он живёт на своё жалованье, а капитал не трогает. Говорит, что пока ещё не решил, что делать с этими деньгами.
Он ещё не встретил свою любовь, а заводить семью просто так, потому что все так делают, категорически не желает.
Раз в две недели Иван в свой выходной наведывается в цыганский табор и оказывает там посильную помощь всем нуждающимся. Если не хватает знаний или возможностей, направляет к нужному специалисту, оплатив визит. В таборе теперь на него молятся, и пациенты выстраиваются в очередь к нему часа за три до появления Доктора Иванко, как цыгане его ласково называют.
Потребность Ивана постоянно кого-нибудь доводить, придумывая злые шутки, переросла к последнему курсу колледжа в лёгкую ироничность. Это уже не злой и ершистый вечный подросток, а вполне серьёзный молодой специалист, с которым считаются, к мнению которого прислушиваются. Единственное, чего не смог побороть в себе фельдшер Иван Котник – это враждебное отношение к Яромиру Збогару. Он по-прежнему ревнует к нему дядю и своих родителей, но, думаю, и этот острый угол со временем сгладится.
Тут бы самое время написать, что с этого момента Иван изменил своё поведение, став серьёзным и задумчивым, тихим и молчаливым, отрешённым и благостным, но, нет. Ванечка ещё многое успел натворить на пути к себе теперешнему. Впрочем, обо всём по порядку.
Глава 18
– …таких вещей! – Кипятился Иван. – Когда вы сказали, что вы лишняя и никому не нужная и что от вас одни неприятности, меня словно по башке долбанули чем-то тяжёлым, в глазах потемнело и мутить начало.
– Простите меня, Ванечка! Я не думала, что вы столь впечатлительны, – рассмеялась я.
– Не такой уж я и впечатлительный! Там, где я рос, впечатлительные не выживают, – заверил меня Иван, – и если бы так говорил о себе какой-нибудь долбоклак… Збогар, например, я бы с ним вполне охотно согласился, и солнышко светило бы по-прежнему, а вы… Нет, не говорите так больше никогда, Янина! И, главное, не думайте. Если с вами что-то случится, в моём мире образуется воронка. Как от ядерного взрыва. И туда всё, всё провалится!