Поздняк на Новый год - стр. 2

Воображение услужливо дорисовало лысый череп на толстой, мясистой шее и татуировку на всю спину, только не надо спрашивать, как под белым халатом я рассмотрела голую спину, воображение меня не спрашивало, само со всем справилось.

Н-да. Картина маслом, конечно. Такого и сама испугаешься, и людям не покажешь.

– Он блондин, – нашлась я. – С модной такой причёской, когда виски коротко подстрижены, а сверху длинные волосы, – придумала я на ходу.

– Андеркат, – подсказала Марина, что было не мудрено.

Трудилась она стилистом в одной из самых пафосных сетей салонов красоты, с записью примерно за месяц-полтора.

– Высокий, – продолжила я. – Наверное, метр девяносто или даже выше, – решила я продолжить. – Широкоплечий, с прокачанными мышцами груди. У него, прикинь, даже кубики есть, – невозмутимо соврала я. Не отказывать же себе, правильно?

– Ты уже и кубики успела рассмотреть? – прищурилась Марина, гадая, вру я или нет.

– И не только, – многозначительно улыбнулась я. – Там тоже всё отлично, во всех смыслах, – повела я бровями. – Лучшее из того, что я встречала.

– Можно подумать, ты много видела, – отозвалась Марина.

– Да так, – словно невзначай взмахнула я рукой.

Вроде вы многого обо мне не знаете, это я на вид овца невинная, а на самом-то деле о-го-го светская львица, таких Егоров-травматологов ем на ужин, как диетические блюда.

– Кстати, докторскую пишет, – добавила я, чтобы не думали, что Егор – лишь ходячий секс-символ.

Он у меня не только красивый, но и умный, и даже богатый. Встречаются же богатые врачи, правильно? Пластические хирурги, например. Может, Егор специализируется на переломах силиконовой груди. Вы посмотрите, что на улице творится, тут не только ноги, но груди переломать можно. Кошмар!

– О, пишет, что выехал, – я посмотрела на только что прилетевшее смс от МЧС с предупреждением об ухудшении погодных условий. – У него свой загородный дом, – пояснила я. – Вообще, квартира тоже есть, но на выходные он предпочитает за городом отдыхать. Я побежала, – махнула я рукой.

Подскочила, схватила пуховик, натянула шапку, распрощалась с обалдевшей Мариной и выскочила из кофейни.

Я пришла в свою квартиру, шлёпнулась на диван и уставилась в стенку. Не стену, как можно подумать, а стенку – это такой монстроподобный пережиток советского прошлого, некогда бывший огромным дефицитом и доставшийся мне по наследству от бабушки.

Хорошо, конечно, что у меня была и эта двухкомнатная квартира в бюджетной пятиэтажке, и продавленный диван, и полуразвалившаяся мебель, и даже болтающиеся розетки и капающий кран меня радовал, ведь всё могло быть хуже, намного хуже. Бог уберёг, вернее, папа, который, несмотря на то, что трудился обычным бригадиром электромонтажников по силовым линиям и сетям освещения, обладал смекалкой предпринимателя средней руки.