Поймать Золушку за тридцать дней - стр. 21

К утру звонки прекратились, а после обеда начались вновь.

Матушка плакала и ругалась, уговаривала и проклинала. Требовала от меня немедленных внуков, мол, у всех её ровесниц уже давно по дюжине, и только у неё ни одного. В итоге довела меня до состояния такого бешенства, что на игру я вышел с одним-единственным желанием: убивать. А тут как нельзя кстати Серго Вульф. Глупо, конечно, обвинять его в моих проблемах, но что-то мне подсказывало, не женись он в конце лета на моей троюродной кузине Руське, и меня бы сейчас никто не пытался бы впрячь в нежеланный брак.

Так или иначе, но подрались мы с ним так знатно, что я получил «пять плюс двадцать» (Прим.автора: Это протокольная формулировка, обозначающая удаление до конца игры (а иногда и пропуск следующей), причём «20» пишут вне зависимости от оставшегося времени матча, и в общее штрафное время команды записывают 25 минут. «5» -- это время, в течение которого команда удалённого игрока будет играть в меньшинстве. По истечении 5 минут команда играет в полном составе), порку от тренера, моральный гэнг бэнг от команды и, что самое обидное, совершенно никакого удовлетворения.

Чувствуя себя последней тряпкой, я сел за руль и рванул из города. Злая кровь колотилась в висках, а перед глазами плыл красный туман. Хотелось выть от злости и беспомощности. Я ведь не дурак, понимал, что через месяц мне придётся уезжать из Новоозёрска в поисках новой стаи и контракта. Но самое поганое даже не это, а то, что мать со мной не просто не уедет, а действительно проклянёт. За то, что не женился на одной из выбранных Вожаком девок. За то, что уехал. За то, что бросил её одну.

Как отец.

Проклятье!

В заправке на выезде из города я купил бутылку коньяку. Хотел выжрать его тут же, но как-то сумел взять себя в руки и продержался до «Мотеля». Закрылся в номере, отключил телефон и стал медленно надираться, с каждым следующим глотком сатанея всё больше. Даже не знаю, чем бы всё закончилось, если бы в какой-то момент в комнате внезапно не погас свет, а вслед за этим не раздался стук в дверь.

– Кто? – оскалившись, рявкнул я.

– Фея, – пискнули из коридора, и я растерянно моргнул. – Чёрт. То есть бабочка. Ночная бабочка.

– Вас там трое что ли? – пробормотал я, взвешивая в руке бутылку с коньяком. Судя по тяжести, там было ещё порядочно. Впрочем я и с литра не упился бы до белочки… Тем временем дверь, тихонько скрипнув, отворилась, и та самая то ли фея, то ли бабочка шагнула внутрь. Сначала до меня долетел запах её духов, тонких и каких-то нежных что ли, словно по весне в вишнёвом саду оказался. Волк внутри взвыл, да с такой силой рванул наружу, что я себе губу клыками прокусил, пытаясь его сдержать… А потом у меня встал.