Поймать океан - стр. 31
Он ушел. Не попрощавшись и не дав Асин ничего сказать. Она стояла, прижимая перепачканные чернилами ладони к щекам, смотрела на приоткрытую дверь, за которой шелестела, пригибаясь от ветра, пшеница. А вечером вернется папа, и Асин за едой непременно ему ничего не расскажет. Ведь так оно бывает у взрослых?
Асин пыталась перекричать ветер. Она стояла, вцепившись в фальшборт несущегося по воздушным волнам корабля, который то тяжело поднимался, то резко падал. Собранные в хвост волосы разлетались, лезли в лицо и в уши, щекотали руки, и Асин то и дело почесывалась, оставляя на бледной коже быстро исчезающие красные полосы.
Погода была отвратительной и прекрасной одновременно. Из-за горизонта выплывал оранжевый круг солнца, рассеивая лучи по бело-голубому холсту неба. Насыщенный свет расстилался по сонной воде. Острова вдали выглядели черными силуэтами, которые совсем скоро обретут цвет; на фоне курчавых облаков беспокойно летали чайки, иногда пикируя к океанской глади. Однако яркие краски тревожили глаза – Асин предусмотрительно скрыла их за летными очками, которые тут же присосались к коже, – а от ветра деревенели пальцы и краснели щеки. К тому же окружающий шум поглощал, наверное, каждое сказанное ей слово – Вальдекризу приходилось то и дело прикладывать ладонь к уху. Впрочем, порой Асин казалось, что он попросту издевается.
После нескольких первых полетов матросы стали привечать ее. Даже сейчас они подходили, хлопали Асин по плечу – из-за этого она вздрагивала – или свистели в спину, чтобы потом помахать рукой или улыбнуться частично беззубым ртом. Она улыбалась в ответ, приветственно складывала ладони вместе, а внутри у нее расцветала гордость. Да, некоторые по-прежнему считали ее заигравшимся ребенком – это легко угадывалось во взглядах и жестах, даже когда они молчали. Но чаще ее, крылатую Ханну, встречали радостно и ждали рассказов о новых местах и странных делах.
За странные дела, конечно же, отвечал Вальдекриз. Он то ли действительно видел многое, то ли умел самозабвенно врать – Асин так и не разобралась. Она и сама каждый раз с интересом ждала очередную историю, хотя внешне старалась не выдавать распирающего ее любопытства. Просто кивала, поддакивала и подбрасывала незначительные детали. Их Вальдекриз умело вплетал в свой рассказ, и тот становился живее. Асин не любила – да и плохо умела – обманывать, потому опиралась на воспоминания папы и свои собственные – когда еще летала с ним на Второй.
Сейчас же, видимо, заметив бледность Асин, Вальдекриз по-быстрому разобрался с желающими познакомиться и пообщаться. Он стоял рядом, одной рукой крепко держась за фальшборт, а другой выстукивая по дереву незамысловатый ритм, который за ветром Асин не слышала.