Повитель - стр. 65
– Что отец-то говорит?
– Всякое. Выпьет – матерится, а трезвый – молчит больше.
– Ну, не прикидывайся дурачком. Пей давай.
Зеркалов сам налил себе в стакан, потом хотел налить Григорию, но тот закрыл стакан ладонью.
– Что так? – спросил Зеркалов, не выказывая особого удивления.
– Слаб еще после… после болезни, – ответил Григорий.
– Ага. Ну, поправляйся, набирайся сил.
Опьянел Терентий быстро, после первого же стакана. Встряхивая головой сильнее обычного, спросил Григория:
– Слыхал, Маврушка-то? Пришла в себя… Теперь бы самое время опять под окном у нее посвистеть, да… некому. Уехали…
– Как уехали?! – даже привстал со стула Петр Бородин. – Когда, куда? Я ведь сегодня только у них был!
– Куда – не знаю. А когда – могу сказать. Только что сундуки склали на подводу – и Митькой звали. Попик, брат, не промах, раздумывать не любит. Чемоданчики заранее приготовил.
– Врешь? – задохнулся Петр Бородин.
Зеркалов усмехнулся, посоветовал:
– Сбегай к их дому, посмотри, коль не веришь. Остались мы без попа.
– Значит… что же это делается на земле? Он ведь говорил мне, что в городе… того, началось. А я еще – верить, не верить… Значит, пропадем? А?
– Ну-у! Зачем так скоро? Мы еще посмотрим… – Терентий замолчал, глянул вначале на неподвижно сидящего Григория, потом на его отца и проговорил: – Ты, папаша, вот что… Поди-ка отсюда, мы поговорим с Гришухой… по одному делу.
– Так ведь что же… – начал было старик, но Зеркалов встал, взял Петра Бородина за плечи. Старик, не сопротивляясь, поднялся и вышел.
Возвратясь к столу, Зеркалов опять налил из бутылки себе и Григорию, прошептал:
– Я тебе вот что хочу сказать… Тебя знаешь кто разделал в переулке?
– Ну? – приподнял голову Григорий.
– Андрюха Веселов.
Григорий резко повернулся к Зеркалову, и тот сразу замолчал.
– Ну, говори, – задыхаясь, попросил Григорий.
– Что говорить? Я подбежал на шум – Андрюшка с компанией трудятся вокруг тебя. Тогда я… вот так…
Терентий сунул руку за пазуху – и в руке у него холодно блеснуло лезвие ножа. Григорий впился в него сузившимися глазами, и тонкие ноздри его стали едва заметно подрагивать.
– Это, знаешь, штука! – проговорил Зеркалов, играя ножом. – Они и сыпанули от тебя, как горох… Вот что, брат… А то бы замолотили.
Зеркалов еще повертел в руках нож и хотел спрятать, но Григорий схватил Терентия за руку:
– Дай сюда!..
– На… – тотчас проговорил Зеркалов и наклонился к самому уху: – Это ты правильно. Только верни потом.
Через несколько минут они вышли на пустынную улицу.
На небе не было ни луны, ни звезд. Огней в домах люди почему-то тоже не зажигали. Казалось, деревня притаилась на берегу огромного озера в ожидании чего-то необычного. Над крышами кое-где маячили темные пятна тополей. Время от времени в ветвях деревьев возились спросонья неуклюжие, отъевшиеся за лето галки, но быстро затихали. И опять устанавливалось над деревней полнейшее безмолвие.