Повести о любви - стр. 8
Мы жили в частном доме Краснодарского края в одной забытой, бывшей станице под названием Белореченская. Дом состоял из трех комнат, одной гостиной и двух детских комнат. Одна принадлежала мне, другая большей площадью – сестре.
Однажды, после очередной ссоры родителей, отец ушел из дома. Мать плакала, я пытался всячески ее успокоить. Светка, присутствуя при этом скандале, продолжала спокойно, невозмутимо смотреть телевизор. Через некоторое время она встала и переселилась в свою комнату, будто демонстрируя своим поведением надоедливость и бесполезность бесконечных ссор и доказательств их бессмысленности. На этот раз Светкино поведение меня убило окончательно. Айсберг, неподвижный ледяной айсберг. Под жарким солнцем он не способен растопить себя, не говоря уже о сдвиге с места. Ей все равно, ее ничего не интересует, это сухарь. Внимание, направленное на свою персону отворачивает ее от окружения. Я долго возмущался, терпению пришел конец. Семья разрушается, а ей все равно. Создавалось впечатление, что она живет с чужими людьми. Я решил ей все высказать. Постучав в дверь комнаты, я обнаружил ее запертой.
– Света, открой, это я, Леша. Открой, мне с тобой необходимо поговорить.
– О чем? – ответила она. Ее голос не был похож на свой.
– Открой, я прошу тебя. Ты сама знаешь о чем.
– Мы с тобой уже все решили, высказали каждый свое мнение. Что тебе еще нужно? Я объясняю один раз. А если ты не понял, значит, ты из серии непонимающих людей, – ответила она. Ее голос сменился, стал тихим и грустным.
– Ну, открой, прошу тебя. Я младше тебя, ты должна уступать мне,– умолял я.
– В чем я тебе должна уступать? Ты не маленький мальчик, каким себя представляешь. Это твоя глупость, считать себя таковым. Я все сказала! – ее голос стал совсем тихим.
– Ну, открой. Не мучай меня и маму. Не прячься от нас, мы общая семья, – я продолжал стучать в дверь.
Тихие шаги приближались к двери, и она незаметно отворилась перед моим лицом.
– Что тебе нужно? Отстань от меня. Я тебе все уже сказала.
Светка была вся заплаканная. Я впервые в жизни увидел ее такой. Слезы ручьем бежали из ее глаз. Стесняясь, она закрывала лицо руками и попросила меня оставить ее в покое. Я настойчиво вошел в комнату сестры, присел на ее кровать и тоже заплакал. Неожиданное явление поразило меня до глубины души. Я плохо знал своего близкого человека. Вдруг я понял, ее хладнокровие и невозмутимость, были ненастоящими, ими она защищалась, пытаясь не выдать свою горячую душу и поразительную восприимчивость. Я обнял сестру, прижал к себе и попросил у нее прощение.