Повести для детей. Восемь произведений в одной книге - стр. 63

Наши большевики не выступали на церковных диспутах и на митингах среди краснорядцев – они собирали толпы у бараков, за городом и в измученных войной деревнях.

Помню, однажды в Каменке был митинг.

– Пойдем обязательно! Схватка будет. От эсеров сам Кругликов выступит. А знаешь, как он поет, – заслушаешься, – сказал мне Галка. – В Ивановском после его речи нам, не разобравшись, сначала чуть было по шее мужики не наклали.

– Пойдемте, – обрадовался я. – Вы чего, Семен Иванович, никогда с собой свой револьвер не берете? Всегда он у вас где попало: то в табак засунете, а вчера я его у вас в хлебнице видел. У меня мой так всегда со мной. Я даже, когда спать ложусь, под подушку его кладу.

Галка засмеялся, и борода его, засыпанная махоркой, заколыхалась.

– Мальчуган! – сказал он. – Ежели теперь в случае неудачи мне просто шею набьют, то попробуй вынуть револьвер, тогда, пожалуй, и костей не соберешь! Придет время, и мы возьмемся за револьверы, а пока наше лучшее оружие – слово. Баскаков сегодня от наших выступать будет.

– Что вы! – удивился я. – Баскаков вовсе плохо говорит. Он и фразы-то с трудом подбирает. У него от слова до слова пообедать можно.

– Это он здесь, а ты послушай, как он на митингах разговаривает.

Дорога в Каменку пролегала через старый, подгнивший мост, мимо покрытых еще не скошенной травой заливных лугов и мимо мелких протоков, заросших высоким густым камышом. Тянулись из города крестьянские подводы. Шли с базара босоногие бабы с пустыми кринками из-под молока. Мы не торопились, но, когда нас обогнала пролетка, до отказа набитая эсерами, мы прибавили шагу.

По широким улицам со всех концов двигались к площади кучки мужиков из соседних селений. Митинг еще не начинался, но гомон и шум слышны были издалека.

В толпе я увидел Федьку. Он шнырял взад-вперед и совал проходившим какие-то листовки. Заметив меня, он подбежал:

– Эгей! И ты пришел… Ух, сегодня и весело будет! На вот, возьми пачку и помогай раздавать.

Он сунул мне десяток листовок. Я развернул одну – листовки были эсеровские, за войну до победы и против дезертирства. Я протянул пачку обратно:

– Нет, Федька, я не буду раздавать такие листовки. Раздавай сам, когда хочешь.

Федька плюнул:

– Дурак ты… Ты что, тоже с ними? – И он мотнул головой в сторону проходивших Галки и Баскакова. – Тоже хорош… Нечего сказать. А я-то еще на тебя надеялся!

И, презрительно пожав плечами, Федька исчез в толпе.

«Он на меня надеялся, – усмехнулся я. – Что у меня, своей головы, что ли, нет?»

– До победы… – услышал я рядом с собой негромкий голос.