Повесть о Предславе - стр. 54
– Не жалуюсь, – сухо ответила Предслава.
Ей не нравилась резкость слов брата. Так и сквозила в них едва скрываемая ненависть к отцу.
«Отчего он его так не любит? Спросить? Да зачем? Всё одно не ответит», – подумала Предслава.
– Слышал я, за чешского князя тебя выдать хотят? А Анастасию – за венгерского? Да, размах у отца широкий. А знаешь ты хоть, что чешские князья – и Удальрик, и Яромир – вассалы германского Генриха? Нет? Так знай. А ещё третий у них брат есть, Болеслав Рыжий. Так тот в Кракове у Болеслава Польского в темнице сидит. Болеслав Польский Чехию хотел покорить, воспользовался раздорами меж братьями, своего брата в Праге на стол посадил, да того, говорят, Рыжий отравил. По правде говоря, Рыжий этот – изувер тоже, каких мало. Одного брата своего оскопил, а второй едва от него ноги унёс. Вот тогда Болеслав Польский Рыжего захватил в полон, предательски, во время переговоров, да в темницу и бросил. Тут немцы вмешались, Прагу у поляков отняли, возвели на стол братьев Удальрика и Яромира.
– Ничего этого я не ведала, – изумлённо промолвила княжна.
– Немудрено. Отец, верно, тебя в державные дела не посвящает.
– Но он моего согласья испрашивал! – возразила брату Предслава. – Польскому я отказала, а за чешского идти согласилась.
– Ну и ладно. Не обидят тебя там, в Чехии. – Ярослав допил пиво, встал из-за стола и поклонился сестре, приложив руку к сердцу. – Спасибо тебе, сестрица, за хлеб-соль. Жаль, расставаться придётся. И хотелось бы тебя вновь увидеть, да не знаю, удастся ли. Если честно сказать, так чем скорее ты в Чехию уедешь, тем для тебя и лучше. Ну, пора мне. Ехать надо.
Брат и сестра облобызались на прощанье. Ярослав исчез за дверями, а Предслава всё смотрела ему вслед, пытаясь осмыслить всё то, что он говорил.
«Может, Ярослав и прав. Но всё одно, тако с отцом родным нельзя», – думала княжна и горестно вздыхала.
Она поднялась к себе в светлицу, глянула в окошко. Чёрный ворон кружил высоко над башней детинца, княжне даже почудилось противное зловещее карканье. В душу её вкрадывалась тревога.
Глава 19
В затхлом тёмном помещении пахло сыростью, по каменным плитам пола мерно ударяли капли воды. В углах шевелились огромные крысы. Боярин Фёдор Ивещей, в отчаянии обхватив руками голову, сидел на ворохе соломы, горестно вздыхал и клял лихую судьбину.
А как всё хорошо начиналось! По совету Володаря Фёдор вскоре после неудачного польского сватовства направил стопы в Туров, ко князю Святополку. Плыл на ладье вверх по Припяти, торопил гребцов, и казалось, выносит его жизнь на верную, столбовую дорогу. Простирались вдоль реки унылые болотистые берега с чахлыми берёзками и осинками, редкий зверь шуршал в прибрежных камышах, иной раз с кряканьем взлетала над кустом проворная утка. Небогата Туровская земля на урожаи и на людей – пустынно было вокруг, разве иной раз мелькнёт на берегу крохотная деревушка с избами на длинных сваях да покажется впереди одинокая рыбачья лодчонка.