Повесть о двух городах - стр. 50

– Нет.

– Вы не решились бы сказать под присягой, что он не был одним из них?

– Нет.

– Стало быть, вы по меньшей мере допускаете, что он мог быть одним из них?

– Да. Но только мне помнится – те двое, так же как и я, очень боялись разбойников, а у подсудимого совсем не робкий вид.

– А вам, мистер Лорри, не приходилось наблюдать, как люди нарочно прикидываются робкими?

– Разумеется, приходилось.

– Мистер Лорри, поглядите еще раз на подсудимого. Можете ли вы с уверенностью сказать, видели ли вы его когда-нибудь раньше?

– Видел.

– Когда?

– Спустя несколько дней после той поездки я возвращался из Франции, и в Кале подсудимый сел на тот же пакетбот, что и я, и мы вместе ехали в Англию.

– В котором часу он взошел на пакетбот?

– Часов в двенадцать ночи, может быть чуть попозже.

– Стало быть, глубокой ночью. И это был один-единственный пассажир, который явился на борт в такое неурочное время?

– Да, он случайно оказался один-единственный.

– Не приписывайте это случайности, мистер Лорри. Я спрашиваю: это был единственный пассажир, явившийся на борт посреди ночи?

– Да.

– Вы ехали один, мистер Лорри, или у вас были спутники?

– Двое спутников, – джентльмен и молодая леди. Они здесь.

– Они здесь. Вы разговаривали с подсудимым во время плавания?

– Почти нет. Море было бурное, переезд долгий и трудный. Я лежал не вставая чуть не с самого начала и до конца путешествия.

– Мисс Манетт!

Молодая девушка, которая недавно привлекла внимание всего зала и на которую сейчас снова устремились взоры всех присутствующих, поднялась со своего места. Ее отец поднялся вместе с ней, не выпуская ее руки, которую она продела ему под руку.

– Мисс Манетт, посмотрите на подсудимого.

Стоять лицом к лицу с этим живым состраданием, пылкой юностью и красотой оказалось для подсудимого много трудней, чем стоять лицом к лицу со всей этой толпой. Точно он стоял вдвоем с ней на краю вырытой для него могилы и все это жадно устремленное на него любопытство сейчас уже было бессильно заставить его держаться с прежним спокойствием. Его правая рука судорожно перебирала лежащие перед ним сухие травы, раскладывая их узором цветочной грядки в саду. Тщетно силясь сдержать прерывистое дыханье, он стискивал дрожащие губы, и вся кровь, отхлынув от них, приливала к его сердцу. А большие синие мухи снова зажужжали над ним.

– Мисс Манетт, вы когда-нибудь видели подсудимого раньше?

– Да, сэр.

– Где?

– На том самом пакетботе, о котором здесь только что говорили, и во время того же переезда.

– Вы и есть та юная леди, о которой упоминал свидетель?

– Да, к великому моему несчастью, это я.