Повешенный - стр. 27
Холодные ветра Чикаго остужали вспыхнувшие болезненным румянцем щеки Уильяма. Дверь яркой вспышкой захлопнулась за спиной Даниэля, старая металлическая решётка черной лестницы пронзительно заскрипела под тяжёлыми шагами мужчин, а перила опасно качнулись под резким порывом ветра.
Даниэль вытянул руку, намекая, что было бы неплохо позолотить ее хотя бы одной сигареткой: он не был поклонником пассивного курения, предпочитая активно убивать свои лёгкие никотином, алкоголем и педоскопами7.
– Ну-ну, Уилл, дружище. Никогда не зарекайся не водить сомнительных знакомств, потому что жизнь штука достаточно сложная.
– То, что это говоришь мне именно ты, вряд ли сможет меня переубедить.
Когда-нибудь Уильям непременно сделает неверный шаг.
И лучше было бы в этот момент быть как можно дальше от него.
– Уилл, дружище, зачем ты меня сюда вытащил? Здесь холодней, чем на борту тонущего Титаника!
Облачко сизого дыма взметнулось в воздух и тут же нещадно разорвалось порывами ветра. Уильям поджал губы, прожигая взглядом дверь, отделявшую их от душного кабинета. Шум города отрезвлял, крики полицейских сирен возвращали его на несколько месяцев назад, в один из таких же вечеров, как накануне, когда Уиллу пришлось удирать от полиции через крыши и кишащие крысами подворотни.
Короткая затяжка алой вспышкой, и Уильям повёл плечами, опершись о поскрипывающие перила.
– Грейс любит подслушивать. Она милая девушка, но любопытная. К тому же у неё слишком длинный язык. Сложно поверить в то, что завтра о нашем разговоре не будет судачить полгорода. Если Грейс, разумеется, окажется под моей дверью, когда мы будем вести задушевные беседы.
– Ты слишком суров к ней, дружище.
– Я слишком хорошо ее знаю, Даниэль.
Уилл снова втянул в себя горький едкий дым, чтобы через секунду выплеснуть его сизым облаком. Даниэль неловко замялся на месте, покачиваясь с пятки на носок и то и дело смеряя взглядом опытного оценщика с каждой затяжкой уменьшающуюся в руках сигарету. Пауза затянулась несколько дольше, чем он мог выдержать.
– Ирландцы лишились нескольких важных игроков. В городе считают, что за этим стоят грязные итальяшки. И я с этим согласен.
– Разумеется. – Уильям дёрнулся в сторону и иронично поджал губы, разгоняя ладонью дым. – Что еще могут считать люди после стольких лет смертей и ненависти? Я вообще удивлён, что они еще не разнесли город на кусочки. Но я бы на твоём месте не раскидывался столь грубыми выражениями. Какими бы грязными они не были, у них есть «Томми»8, а у тебя нет.
– Зато у меня есть голова на плечах.