Повелитель Ижоры - стр. 38
Смешной рыцарь с алебардой. Как в игре «Moonlit Knights». Бедный рыцарь и его принцесса в оранжевой бейсболке. Вот только куда же они едут? На север, на север. Не волнуйся, мой верный Flea, я дорогу знаю.
Машина неслась бесшумно, скорость выдавали только километровые столбики, в панике пролетающие назад один за другим. Вот между сосен показалась тропинка, ведущая прямо на берег. Быстро взглянув в зеркало, чудо-гонщик Lynn рванул баранку влево, и «остин», не сбавляя ходу, плавно вписался в узкую колею между деревьев. Машину тряхнуло. Стуча подвеской на корнях, она проехалась вдоль берега и замерла, спрятавшись между кустов – так, чтобы не было видно с дороги.
– Кстати, у нас пожевать ничего не осталось? – спросила Ленка, заглушив двигатель.
Фил помотал головой:
– Откуда? Колбасу всю ты сжевала… Погоди. Вот, смотри-ка, есть шоколадка. В кармане завалялась. Надо же.
– Таких, по-моему, уже не выпускают сто лет, – оценила Ленка, рассмотрев бабкин подарок. – Неужели где-то продаются?
– Свежая, – обиделся Фил. – Я ел, и ничего не случилось.
– Ты уверен, что ничего?
Собеседник промолчал. Шоколадка таяла во рту: каждому досталось по небольшому кусочку. Ленка облизала губы сладким языком, Филипп скосил глаз, вздохнул незаметно. Вдали, за деревьями, за кирпичным забором, сияли стеклами корпуса клиники для особо важных пациентов. Клиника эта больше всего смахивала на пятизвездочный отель. Разве что немного странно выглядели решетки на лоджиях. Изгородь, сваренная из стальных прутьев, заходила далеко в воду. Поверху была натянута колючая проволока: боялись тут явно не акул, а излишне любопытных гостей вроде них.
– Будет непросто, – заметил Филипп.
Ленка открыла дверцу и, кинув непонятный взгляд на своего напарника, вышла из машины. Потянулась. Присела на капот, спиной к нему. В задумчивости попробовала пригладить невидимый локон (раньше длинные волосы носила – понял Фил). Пощелкала пальцами по выпуклой «остиновской» фаре. Обошла машину спереди, тронула ручку двери:
– Ты боишься?
Филипп разозлился. Ему захотелось сказать Ленке что-нибудь едкое, но он так и не придумал, что. Между тем она вернулась обратно за руль, легонько прикрыла за собой дверцу и повернулась к нему:
– Ты не должен на меня обижаться. – Ленка говорила с ним мягко, как с несмышленым мальчишкой. – И не злись, тебе не идет.
– Мне наплевать, идет мне или нет.
– Ты думаешь, мы не сможем?
Филипп вертел в руках конфетную обертку. Развернул, глянул на нарисованную Аленушку. Девчонка пригорюнилась у заросшего пруда: скучала по братцу? Или у нее просто несчастная любовь – в сказках-то обычно эту тему обходят?