Повар, уборщик и консьерж - стр. 16
– Нет, пульса нет. Он умер.
– Нет… нет… ну, почему? – запищала Аня. Наконец она убрала руку от его шеи, а потом начала бить Дмитрия по груди своими маленькими кулачками. Истерично кричала:
– Не умирай! Ну, почему? Почему?!
– Почему ты пырнула его в шею? Вот это, действительно, почему! – нервно отсчитал её Игорь. – Ну, пырнула бы в живот, может, был бы жив.
– Я же говорила, он душил меня, душил! Я думала, что я умираю.
– Но умер он, – вставил Игорь.
– Это была случайность! Самооборона!
– Не надо мне объяснять, полиции объяснишь, – деловито сказал Игорь и начал вытаскивать телефон. Аня откинула голову назад, посмотрела на него и в ужасе сказала:
– Нет, не надо, только не вызывай полицию.
– А кого мне вызывать? Скорую? По-моему это бессмысленно. Впрочем, скорую вызвать тоже надо. Ну, так, для галочки, чтобы смерть констатировали. А то решат, что мы даже помочь ему не пытались. Ну, то есть, ты не пыталась.
– Хватит! Я ни в чём не виновата, не виновата! Это была самооборона, – повторяла Аня.
– Вот ты как раз-таки и виновата. Ну, вот зачем надо было…
– Но я не думала, что перережу ему артерию.
– А вот надо было думать.
Он уже открыл телефонную книгу и начал вводить новый номер, собирался вызвать полицию, но Аня снова запищала:
– Нет, только не вызывай никого! Не надо никого!
– Ты прикалываешься? У нас труп в кабинете, и я не собираюсь становиться соучастником убийства. Это ты его убила, а не я.
Игорь уже и сам начинал бояться. Понимал, что в таких делах медлить нельзя, нужно вызвать полицию и медиков, иначе не так растолкуют. Но с другой стороны, это же Аня. Она всегда ему нравилась, и ему сложно было проявлять безучастность.
– Ну пожалуйста, пожалуйста, придумай что-нибудь. Пожалуйста, я не хочу в тюрьму. Это несправедливо, он сам на меня набросился.
– Ну, вот и объяснишь это полиции, – горделиво сказал Игорь, а сам нервно сжимал кулаки и мысленно ругал себя за грубость. Конечно, она теперь убийца. Может быть, и правильно быть грубым с ней, но он не мог так думать. А ещё он понимал, что не может покрывать её.
– Ты же сам сказал, что полиция мне не поверит.
Она продолжала сидеть на животе Дмитрия, широко раздвинув ноги, и всё также истерично била кулачками по его груди.
– Ну, а я-то что могу сделать?
– Придумай что-нибудь. Ну, хоть что-нибудь. Я думала, что мы друзья.
– Ну да, друзья, но в тюрьму садиться на пару с тобой, я не собираюсь. Что ты предлагаешь? Спрятать его тело? Закопать где-нибудь в лесу? Вот уж нет.
– Ну, пожалуйста, пожалуйста.
Она прямо как чувствовала, что он может помочь.