Потрясающая мерзость - стр. 20
– Как вы это объясните? – хмыкнул инспектор, оглянувшись на меня.
И в этот момент из двери комнаты показался отец. Он изогнулся, как червь и вытянулся до потолка. Инспектор даже не успел посмотреть в его сторону… Рот отца растянулся до размеров канализационного люка. В его ужасной пасти были не зубы, а десятки острых шипов.
Я стоял оцепеневший, наблюдая за ужасной сценой. Жирный червь заглотил инспектора по плечи и одним резким движением откусил верхнюю часть его туловища!
Оторванные руки отлетели в стороны. Огрызок тела грохнулся на пол, и его внутренности вывалились наружу. Инспектор и ойкнуть не успел!
Я был весь забрызганный кровью и шептал в ужасе:
– Ты убил его, папа… Ты убийца!
Несмотря на то, что вместо рта у отца теперь была огромная пасть, он смог мне ответить. Хотя его голос стал страшно искаженным.
– Я всегда им был! Твой дед! Он превратился! Мне пришлось убить. Ты был младенцем. Я убил его. Поэтому твоя мама ушла. Я убил. Мне пришлось. Мне пришлось.
Он повторял это, а сам медленно опускался на пол, чтобы заглотить вторую половину тела инспектора.
Я мог покинуть квартиру в любую минуту, но тогда бы этот кошмар полностью вышел из-под контроля. Ситуация зашла слишком далеко, и все это было моей виной. Поэтому просто уйти казалось невозможным.
Несколько часов я просидел на кухне, слушая глухие чавкающие звуки. Мой отец полностью поглотил останки инспектора, а затем уполз в свою комнату и захрапел. В нем не осталось ничего человеческого. Даже храп звучал, как рычание жуткого чудовища.
Так больше не могло продолжаться. Пришла пора положить этому конец! Я встал и подошел к кухонной тумбе, где лежали столовые приборы. Взял самый большой и острый нож.
В лезвии отразилось мое жалкое лицо. Но мне надоело быть слабым и трусливым! Нужно, наконец, взять свою жизнь в собственные руки!
Я пошел в комнату отца, рука с ножом была тверда, как сталь. Зубы сжимались, скулы напряглись.
Жирный гигантский червь лежал на полу, сотрясаясь от собственного храпа, как студень.
Я замахнулся, вонзил нож в его мягкую плоть и дернул вдоль тела. Монстр очнулся с диким ревом, но не мог пошевелиться. Рана на его коже разрасталась, а из нее вываливался густой жир. Желтый, вонючий и липкий. Отец разрывался, как шарик, наполненный жидкостью.