Потому что моя - стр. 5
– Нет. Та… Наталья.
Назвать ее своей женой он не мог.
– Так ночь же. Спит, наверное. Мы ей обезболивающее вкололи, – и словно оправдываясь: – Не волнуйтесь, все разрешенное беременным! Да, лучше бы без этого, конечно, но раз выбора нет…
Их нестройные шаги эхом отражались от окрашенных бледно-зеленой краской стен. Ужасная больница. Просто склеп.
– А вы долго искали ее, да? – окрыленно спросила девушка, явно воспитанная на ярких историях любви каких-нибудь витиеватых турецких сериалов. – Сколько по времени?
– Несколько месяцев, – сухо отрезал Багиров.
Ее зовут Вера. Вера Соколова. Это он прочитал еще внизу, на приколотом к почти плоской груди бейдже.
– А почему бросили искать?⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀
– Потому что ее признали погибшей.
Человек, незнакомый с Ильясом, непременно бы решил, что у этого робота просто нет сердца. Как можно быть таким спокойным, даже хладнокровным в данной ситуации?
Но человек бы просто не знал, что переживает Ильяс в глубине души. Той ее части, скрытой от всех. Плохо изученной даже им самим.
Осознание, что где-то здесь, в этих убогих стенах, может находиться его Наташа… оно буквально сбивало с ног. Вселяло надежду и пугало одновременно.
Да, их жизнь далеко не была похожа на сказку. Да, он плохо обошелся с ней, а она плохо обошлась с ним. Но он отдал бы все, чтобы она действительно оказалась жива. И даже не потому что до сих пор любил, а потому что он был за нее в ответе. Он женился на ней, клялся и в горе и в радости… Но не сберег. Не смог.
Не получилось...
– Инна Сергеевна, – постучала в дверь Верочка и, заглянув внутрь кабинета, кивнула на мужчину по правую руку. – Вот. Приехал!
Врач, на вид далеко не молодая женщина, но которая очевидно все еще юна душой, ловко выпорхнула из-за своего стола, и алые губы растянулись в широкой, чуть кокетливой улыбке.
– Илья Таирович, как мы рады вас видеть!
– Ильяс, – сдержано поправил он. – Где Наталья?
– Я провожу вас до ее палаты. Вера, а ты иди. Не бросай так надолго пост. Иди, – махнув рукой, прогнала сестричку словно назойливую муху. А сама пристроилась рядом со столичным гостем.
Аромат ее некачественных удушающих духов сразу же ударил по рецепторам Багирова. Рецепторам настоящего аптекарского эстета.
Он никогда не был бабником, не менял женщин как перчатки, но если заводил отношения, это неизменно были дорогие женщины. Красивые, образованные, утонченные. С прекрасным вкусом.
Ни одна из них под страхом казни не нанесла бы на себя подобную дрянь.
– После вашего звонка мы Наташеньку в одиночную палату перевели, – гордо поведала она таким тоном, словно совершила героический подвиг. – Она у нас всего одна, после ремонта как раз.