Потому что моя - стр. 15
И это его странное ощущение при виде нее… Какое-то муторное, непонятное. Словно… словно он знает ее. Или знал когда-то. Но это точно можно было полностью исключить, ведь он, в отличие от нее, провалами в памяти не страдал.
Ближе к вечеру Багиров, вместе с психиатром, снова отправился в соседний город. Он не хотел, чтобы в больнице болтали лишнее, поэтому приплатил докторице за молчание. Чтобы ни она, ни кто другой не задавали лишних вопросов и не совали нос не в свои дела. Врач то ли испугалась его статуса, то ли денег действительно оказалось достаточно, но она сдержала свое слово – встретила их лично у заднего входа, и сама же проводила к палате. Как Багиров и хотел – без лишнего шума.
– Она сегодня самовольно уйти пыталась, представляете? – пожаловалась она, шагая рядом с Багировом на третий этаж ветхой первой городской. – Оделась, обулась… Артистка.
Сбежать хотела, значит. Что-то ты темнишь, "Наташенька".
– Ну, оставлю вас, – и стрельнула быстрым взглядом на солидного психиатра, который внешне напоминал скорее головореза, чем светило наук.– Только пожалуйста, будьте с ней тактичнее. Все-таки она ребенка ждет. Волноваться ей категорически нельзя.
– Не переживайте, – успокоил ее Ильяс, и дал понять взглядом, что ее миссия здесь и сейчас действительно завершена.
Было заметно, что ей крайне любопытно, что же такое происходит, но задавать вопросы она не стала. Возможно, предусмотрительно решив, что лишние проблемы ей не нужны.
А проблемы такой человек как Багиров мог устроить довольно легко.
– Снова ты, – нахмурилась "Наташа", едва он вошел в кабинет. Ни "здравствуй", ни "как дела". И с "вы" решила тоже не заморачиваться. – Ты охрану к палате моей приставил?
– Чтобы ты не сбежала, простая формальность, – дернул плечом Ильяс. – Знакомься, это доктор Стрельцов, он лучший в городе психиатр.
Она коротко взглянула на врача из-под нахмуренных бровей и вернула внимание Багирову.
– Мне не нужен мозгоправ.
– Ты же не помнишь ничего.
– Да, не помню.
– И неужели не хочешь, чтобы память вернулась?
– Может быть я не хочу ничего вспоминать, – тихо пробурчала она насупившись, но он все равно все услышал.
Он вдруг поймал себя на мысли, что рад ее видеть. Отметил, что она вымыла голову и россыпь блестящих светлых волос струилась по плечам, делая ее довольно привлекательной.
Рубашка тоже была другая, все так же казенная, но сегодня уже в мелкий розовый цветочек.
Кем бы она ни была, но она была очень хорошенькой.
– Ян Тимофеевич поговорит с тобой, а я пока выйду. Подожду в коридоре.
– Нам не о чем с ним говорить, – упрямо отвернулась она. – Я не помню ничего, можете не тратить время.