Потомокъ. Князь мертвецов - стр. 50
– Всего лишь расчет и предвиденье! – нагло ухмыльнулся в ответ Алешка.
Митя и раньше не сомневался, что Лаппо-Данилевские причастны к набегу. А теперь этот наглец практически впрямую намекает… и думает, ему это обойдется?
– Столько дел предстоит! – Алексей помотал головой, как лошадь перед неподъемной телегой, которую хочешь не хочешь, а везти надо! – Отец настаивает, чтобы я во всем участвовал. Приятно сознавать, что самый близкий человек ценит твои таланты. – Его насмешливый прищур не оставлял сомнений – о разногласиях в семье Меркуловых он знает. Еще и невинным тоном добавил: – Жаль, что вас с батюшкой почти не видят вместе. Будто он вам вовсе и не отец!
«На каторгу вы с своим батюшкой отправитесь разом, по-родственному. Уж я позабочусь!» – холодно и даже слегка отстраненно подумал Митя.
– А что касается вашего вопроса, Митя…
Задумавшийся Митя невольно вздрогнул: какого вопроса?
– То я и впрямь рад государеву указу. Излишек образования заставляет представителей низших сословий забывать свое место. Они думают, что если справляются с математикой и гимназической латынью, так могут справиться и с университетским курсом, а потом уж и вовсе лезут в правления и в комитеты… Не только уездные, но губернские и столичные! Так говорит мой отец… и он прав!
– Или просто боится конкуренции? – сквозь зубы процедил Захар Гирш.
– Мне нравится наша кухарка – у нее получается прекрасное бланманже! Вот пусть она… и ее дети тоже… продолжают управляться на кухне, а дела серьезные, особенно государственные, оставят природой предназначенным для этого людям! – и Алешка ехидно добавил: – Ne sutor ultra crepidam![7]
Судя по выражению лица гимназиста, Алешку снова собрались бить.
– Жаль только, в империи нет столько Кровных, чтобы занять должности во всех комитетах. Особенно уездных, – обронил Митя.
И с наслаждением полюбовался, как лица что Алешки, что его противника вдруг приобрели одинаковое выражение.
– А что вы на меня так глядите, господа? Только Кровная Знать предназначена для государственных дел по своей природе, унаследованной от Чтимых Предков.
– Дворянство! – вскинулся Алешка.
– Всего лишь потомки дружинников, получивших надел земли от Кровных Князей.
– Землю, которую они должны были защищать! – нравоучительно поднял палец Алешка. – Земля эта полита кровью дворянской, дворянство – щит и меч империи, кто, кроме нас…
– Мой дядя, старший брат отца, погиб в семьдесят восьмом на Русско-турецкой. Он был из кантонистов[8], – устало сказал Гирш. – А дед – в Крымскую.
– Вот видите, Алексей… – ласково подхватил Митя. – Не так уж велика разница между сыном сапожника… и сыном господина Лаппо-Данилевского. Во всяком случае, с точки зрения Кровных.