Потомокъ. Князь мертвецов - стр. 2
– Да уж, Артемий Николаевич, мы с вами инженеры, а от того при нужде можем не есть и не спать – совершенно как эти самые големы! – засмеялся старший. – Обычные работники такого темпа не выдержат.
– А если пароботы взять? – Молодой инженер снова встретился глазами с тусклыми огоньками в глазницах голема и торопливо отвернулся.
Видят Предки, это противоестественно! Хуже, пожалуй, было бы Моранычей нанять, чтоб те мертвецов подняли да работать заставили! Так вот и начнешь радоваться, что княжеская спесь Кровных Внуков Мораны Темной такого сроду не позволит.
– И-и, батенька, скажете тоже! А сколько эти ваши автоматонные паровые работники стоят? Еще к каждому человек обученный нужен, рычагами двигать… То ли дело голем: дашь ему задание, он и будет делать, пока не остановят!
– Так ведь глиняная же кукла, откуда соображение? – Молодой инженер проводил взглядом голема, вернувшегося за новой «вязанкой» шпал.
– На то при куклах имеется кукловод, – хмыкнул старший, кивком указывая на появившуюся возле насыпи длинную фигуру в черном.
– Раввин? – Младший понизил голос, будто его могли услышать.
– А кто каббалистом может быть, по-вашему? – усмехнулся старший. – Идемте, я вас познакомлю. Сегодня ребе Шмуэль дежурит – он человек молодой, прогрессивный. С ним и о деле поговорить можно, и последние сочинения Чехова обсудить.
Шагающий им навстречу раввин вдруг замер, подался вперед, сунул руку за пазуху длинного черного лапсердака и…
Инженеру в грудь смотрело дуло паробеллума. Тонкая, даже тощая рука молодого раввина держала тяжелое оружие с неожиданной твердостью.
– Это как прикажете понимать, Шмуэль Бенционович? – чуть ли не вкапываясь подошвами в землю, возмущенно вскричал инженер.
– Господин Пахомов? – Темные, опушенные длинными, почти девичьими ресницами глаза молодого раввина растерянно сощурились. Он неловко сунул паробеллум обратно за пазуху и водрузил на нос пенсне. – И правда – вы! Простите… – Он отчаянно, до покрасневших щек смутился.
– Белены вы объелись? – Пахомов в два шага оказался рядом с каббалистом. – Что за шутки?
– Еще раз прошу прощения… Я не узнал вас в темноте и…
– И при вашей близорукости! – бесцеремонно указывая на пенсне, фыркнул Пахомов. – Погодите! Это вы, что ли, давеча стреляли? – Он вспомнил недавний грохот. – В кого?
– Не знаю! Может, в пса какого… – Каббалист вдруг, словно озябнув, передернул худыми узкими плечами. – А может, в волка. В ковыле пряталось и глядело на меня, глядело… Повернусь – взгляд пропадает, стоит снова отвернуться – глядят! Недобро так, будто бурав в затылок ввинчивается. – Он сдвинул на лоб шляпу с круглыми полями и потер затылок. – Я и пальнул для острастки. А оно – шур-шур-шур, как побежит, только ковыль закачался! Большое…