Потомокъ. Фабрика мертвецов - стр. 16
– Что такого – выломать изумруды из оклада иконы, – насмешливо прервал дядя.
Ответить Мите было нечего – это уж и правда со стороны великого князя было несколько… mauvaiston[7]. Так не принято в обществе. Хотя он же великий князь, быть может, полагал, что все «принято – не принято» его не касаются.
– Что дурного – промолчать, когда подозрение пало на прислугу и во дворец его отца вызвали полицию. И вновь промолчать, когда обвинять стали адъютанта.
Митя покосился на дядю: он великого князя как раз понимал. Кто остальные обвиняемые, а кто князь? Вот отец понять не пожелал. И полез копать, куда вовсе не следовало.
– Отец присягу давал защищать царствующую фамилию, а сам…
Все простое происхождение виновато: хоть отец и стал потомственным дворянином, а что это означает, так и не понял. Гордость за предков… тут гордиться особо некем, не дедом же – городовым, право слово… И ответственность за потомков! А он своему единственному потомку жизнь сломал!
– Твой отец присягал защищать державу и государя, их он и защитил! – отрезал дядя и, явно сдерживая ярость, глубоко вздохнул и заговорил размеренным, даже проникновенным тоном: – Ты и впрямь считаешь, что следующий чин и подаренное имение – выражение государева неудовольствия? Поверь мне, государь весьма доволен… позором своего кузена. Теперь никто не посмеет возразить, когда он снимет со всех постов его отца.
– А? – переспросил Митя, совершенно по-плебейски приоткрыв рот. Только что мир был прост и понятен: позор члена августейшей фамилии ложится на всю Семью. То, что у государя могли быть иные соображения, казалось ему непостижимым.
– Бе, – буркнул в ответ дядя. – Бараны вы, молодые, – рога выставили, кровь мозги туманит… соображать не желаете. Да ты сел бы! Поговорим… раз уж намеков не понимаешь. Константин Николаевич, батюшка нашего августейшего воришки и брат покойного императора, генерал-адмирал нашего флота, а также почетный покровитель и этого клуба, – он широким жестом обмахнул кабинет, – и твоего Речного, как ты знаешь… должен знать, учителя у тебя неплохие… является еще и одним из творцов реформ покойного императора Александра Николаевича. Включая освобождение крестьян из власти помещиков и иные прочие… – Дядя на миг замолчал, как замолкали все, вспоминая страшную гибель государя. Убийства императоров случались: Петра III, например, или Павла. Но то были чинные убийства, совершенные лучшими людьми империи ради блага державы. Совершались они тоже чинно, кулуарно даже, не вынося разброд в Великой Семье на суд публики: всегда была возможность сказать, будто император умер от удара, не уточняя, что то был вовсе не апоплексический удар, а удар табакеркой в висок. Но император, убитый своими подданными, – это не укладывалось в голове! Чтоб на Кровного Потомка Даждьбожьего вели охоту, то стреляя, то подкладывая бомбы в Зимний дворец, и наконец взорвали на глазах у запрудившей набережную Екатерининского канала толпы… Да кто они такие, чтоб себе подобное позволять?