Потом и кровью - стр. 46
– Стой, кто идет? – немедленно последовал окрик. Выступивший из темноты часовой грозно выставил вперед алебарду.
– Я отец Бенедикт, – перекрестив стражника, улыбнулся монах. – С соизволения его величества явился исповедовать раненого. Того, что привезли из замка фон дер Гольца.
– Исповедовать? – изумленно переспросил караульный. – Так вроде рана у него… Ой! Неужто его… того…
– Да, завтра на площади и казнят по королевскому приказу.
– Вот те на-а… А мы тут и не знали! Вон туда проходи… Погодь, сейчас я засов отодвину.
Без разрешения начальника караула никто с улицы не мог бы сюда зайти никогда. Вот часовой и не парился: раз пришел священник, значит так надо. Тем более дело-то такое…
Лязгнув дверью, монах вошел в узилище, освещаемое дневным светом сквозь узенькое, забранное надежной решеткой оконце под самым потолком.
– Кто здесь брате Дементий? – наскоро прочтя по-латыни молитву, громко осведомился чернец.
В узилище находилось человек десять, кто-то спал, зарывшись с головою в солому, кто-то резался в кости, а какой-то доходяга в дальнем углу – молился.
– Я Дементий!
Монах быстро пошел на голос, уселся рядом:
– Явился утешить тебя, сын мой. Пойдем-ка в уголок…
Прогнав доходягу, священник и злодей расположились в дальнему углу.
– Акинфий, ты! – шепотом обрадовался Дементий. – Вот не узнал, без бороды-то. По голосу только…
– За тобой пришел, брат, – так же шепотом отозвался «монах». – Ночью побег готовлю. Сейчас скажу, как… Пока же я помолюсь, а ты откинься спиной к стене и делай вид, что слушаешь. Патер ностер…Отец наш небесный…
Дементий так и сделал: откинулся, слушая монотонный, какой-то убаюкивающий голос сотоварища, даже чуть было не уснул. Может, и уснул бы, кабы не узкое лезвие стилета, угодившее прямо в сердце. Опытный лиходей Акинфий, незаметно вытащив клинок, ударил снизу вверх, без замаха. Так бьют наемные убийцы в Венеции – брави.
Ударил, убил – никто и не заметил! Не вскрикнул Дементий, как сидел, так и остался сидеть. Лжесвященник же поднялся на ноги:
– Прощай, брат. Мужайся! И вы все, братие…
– Благодарствуем, святой отец.
Лиходей покинул тюрьму, не вызвав никаких подозрений, тем более что начальник караула, бравый капрал Людвиг Фирс, все так же крепко спал. И видел во сне женщин… а может быть, лошадей. Потому как – день Флора и Лавра.
– Как убит? – вернувшийся к обеду в замок ливонский властелин был вне себя от бешенства. – Как такое вообще могло случиться? Проникнуть в королевскую тюрьму, убить, и вполне свободно выйти обратно! Там что, проходной двор, что ли?