Поток - стр. 19
Гостья этого мира была только рада остаться в одиночестве. Она огляделась. В палатке едва ли хватило бы места двоим. Навес поддерживал установленный посередине шест. Пол оказался неровным, но сухим, хотя и тряпичным. Наверное, двухслойный. Или промазан снизу жиром. На звериной шкуре лежали два скрученных шерстяных одеяла. Больше ничего. Ни масляной лампы, ни чашки для питья.
Хирка отложила свой посох и опустилась на колени. Она устала, хотела есть и пить, но не могла понять, что важнее утолить.
Жажда.
Она стянула со спины мешок и сняла закреплённый на нём мех с водой, которую пыталась пить по дороге, но они останавливались слишком редко, а жидкость была слишком холодной. Хирка повозилась с пробкой, которая напрочь примёрзла к бурдюку. Сил открыть её не осталось, к тому же пальцы потеряли чувствительность.
В глазах защипало. Слёзы подобрались угрожающе близко. Что с ней такое? Неужели она расплачется в первый же день пребывания в месте, куда сама решила отправиться? Ради сохранения мира. Ради того, чтобы трупорождённые не разорили Имланд. Вот что нужно помнить. Вот за что следует уцепиться. Мир. И ещё необходимо выяснить, как избавить Римера от клюва.
У него в горле клюв. Клюв ворона. Грааль имеет над парнем такую же власть, какую имел над Урдом. А Урд сгнил…
Хирка отбросила мех с водой, ощутив, что под полом палатки лежит крайне раздражающий ком снега, и принялась отчаянно колотить его обеими руками.
А чего она, собственно, ожидала? Кого она думала здесь встретить? Семью? Неужели она настолько наивна? Неужели она так и осталась маленькой девочкой, которой очень хочется хоть где-то чувствовать себя дома?
Звериную шкуру отбросили в сторону, и в палатку вошла Скерри. Хирка вскочила на ноги. Она вздрагивала каждый раз, когда видела лицо провожатой: чёрные волосы, чёрные губы и бледную кожу. Женщине можно было бы дать зим двадцать пять, если бы та не являлась Умпири. Молодая, похожая на девчонку. Прекрасная и опасная – жуткое сочетание.
– Сядь, – гаркнула вошедшая. Хирка послушалась.
Скерри устроилась напротив. Кожаный корсет скрипнул и принял форму её сильного тела.
– Куро, – сказала она и кивнула на ларец, привязанный к мешку девушки.
– Куро? – она никак не ожидала услышать здесь это имя. Оно принадлежало ей. Она сама его выдумала, когда Наиэль ещё был вороном.
– Сердце, – нетерпеливо ответила Скерри. – Это значит сердце. Дай мне посмотреть на него.
Хирка улыбнулась бы, узнав, как переводится это слово, если бы оставались силы. Она отвязала ларец и взяла его в руки. Очень скромный, если учесть, что находилось внутри. Скучная металлическая коробка, матовая, как истёртое лезвие ножа. Холодная на ощупь. Перед тем как пройти через врата, путешественница между мирами беспокоилась, что лёд внутри шкатулки растает. Какая ирония…