Потерявшие солнце - стр. 20
– Девочки его опознали, что во дворе играли, – бодро говорил он. – Да еще его палец в комнате нашли, прямо на телевизоре отпечаток. А ты нервничал, видел плохо, ранили тебя опять же. Сам понимаешь…
Антон прекрасно понимал, о чем он говорит, но заставлял себя не раздражаться. Крыть было нечем. После ЭТОЙ больницы любые его слова могли ничего не стоить.
– Убийца не мог оставить палец на телевизоре, – убеждал он, – он не заходил в комнату, а Пушкарев мог бывать у Кардавы. Они ведь знакомы. Отсюда и опознание, и след… Слушай, а ты эксгумацию будешь проводить? Я же попал в него.
– Какая эксгумация, ты что! У меня и так сроки горят. Тем более зачем? И так все ясно. А тебе могло и показаться. Ну ты понимаешь…
Дело прекратили. Несколько газет выбросили сенсационные статьи о раскрытии убийства оперативников РУОПа. Кто-то выражал свои сомнения в курилках главка. Потом все стихло. Осталась только боль. И еще память.
– Он нас не слушает, – сказал вдруг Хрящев. – Нет, ты посмотри, он совсем нас не слушает. Артур, он у тебя всегда такой умный? Он хоть вообще чем-нибудь занимается?
Вышегородский на секунду замялся. Отношения у него с Антоном были натянутые, но при нем стучать он все-таки не мог.
– Нормальный оперативник… Ну-у, опытный, грамотный…
Антону надоело. Его уже тошнило от кофе и курева. Слушать одно и то же обрыдло.
– Можно, я пойду? – как можно вежливее спросил он. – Я все понял, я очень устал, голова болит.
При последних словах Матросов сделал понимающее лицо.
– Да-да, конечно, ты перенервничал, но вел себя на месте грамотно. Ты на нас с Пал Анатольевичем не обижайся. Иди отдыхай. Те, кто будет заниматься делом, с тобой свяжутся.
– Хочешь, возьми завтра выходной, – неожиданно сказал Вышегородский.
Антон удивленно посмотрел на него и покачал головой.
В чайнике снова забулькал поспевший кипяток.
Дождь за окном поутих, только порывистый ветер продолжал терзать ветви деревьев.
Коридор отдела был абсолютно пуст. Все двери наглухо закрыты. Присутствие высокого начальства не располагало к сидению на местах. Используя универсальную формулу «я на территории», опера, не задействованные в работе по «свежаку», рассосались с самого утра. Впрочем, в основном к делу были привлечены бойцы районного «убойного». Их начальника, молодого франтоватого парня в неизменной ковбойской шляпе и «казаках», Антон видел еще ночью на месте убийства. Отделенческие же пинкертоны, как всегда, были озадачены проблемой повышения раскрываемости за счет увеличения количества отказов в возбуждении уголовных дел, а также работой по перспективным кражам магнитофонов, курток, шапок и других предметов после совместного распития алкоголя в грязных коммунальных норах.