Потерять и найти - стр. 8

– А для лошадей?

– Для лошадей тоже, – отозвался он, пока спортсмен в телевизоре рекламировал какие-то витамины.

– А для кошек?

– Да.

– А для змей?

– Нет.

– Почему?

– Потому.

На экране появилась машина на фоне живописного горного пейзажа. Все семейство в машине сияло белоснежными улыбками.

– А для деревьев?

– Нет.

– Почему?

– Потому что «потому» кончается на «у».

– А для мокриц? Планет? Холодильников?

– Милли! – воскликнул папа. – Только для людей. Может, еще для крупных животных. Всё.

– Почему?

– Потому что иначе мы бы целыми днями только и делали, что похороны устраивали! А так нельзя.

– Почему?

– Потому что у нас и без того полно дел. – Папа вздохнул, а на экране тем временем какой-то дяденька кричал о мобильных телефонах.

Той ночью Милли собрала свой рюкзак, достала из-под кровати фонарик и выскользнула на улицу. Паук лежал на траве у подъездной дорожки. Девочка сгребла его ладонями. Он высох на солнце и сейчас казался маленьким и легким.

Ночной ветер кружил по двору, и паучок щекотал Милли руки.

Тут с громким «вжиииих!» ветер подхватил паука и понес его прочь. Милли задрала голову и побежала следом. Он летел под звездами – через двор, дорогу и вниз по улице – к пустырю, сияя в лунном свете. И казалось, высоко-высоко в черном небе мерцала целая россыпь таких сияющих пауков.

А потом ветер вдруг затих так же неожиданно, как и начался, и паук крошечной звездочкой упал на землю.

Над пустырем высилось дерево – такое высокое, каких Милли еще не приходилось видеть (уж точно выше папы!). Положив паука к себе в рюкзак, она забралась на самую вершину дерева. Отсюда казалось, что луна совсем близко и ее можно достать и повертеть в руках.

Милли обхватила ветку ногами и оперлась спиной о ствол. Потом достала из рюкзака паука, банку из-под соуса, клубок ниток, свечку, спички и кусок картона. В последний раз взглянула на паука и положила его на дно банки, устланное салфетками. Затем зажгла свечку и поставила рядом. Обмотала крышку веревкой, завязала на одном ее конце узелок, а другой продела в дырку в картонке. Привязав веревку к ветке, Милли отпустила банку, и та повисла, как фонарик, слегка покачиваясь на ветру. На картонке было аккуратно выведено: «Паук.? – 2011 г.».

Милли коснулась пальцами линии между вопросительным знаком и годом смерти паука. Туда-обратно, туда-обратно.

«Странно, – подумала она, – что от всей его жизни осталась какая-то малюсенькая линия».

Карл никогда не разговаривал с Еви о похоронах. А зачем? Слова давались ему тяжело и камнем лежали на сердце. Он хотел лишь одного: чтобы, пока он жил, жила и она. Вот и все.