Потерять и найти - стр. 26
Соседи разбили лагерь у нее на кухне, будто пришли поддержать политика в предвыборной кампании. Они неожиданно появлялись у нее в коридоре, спальне, ванной, будто умели проходить сквозь стены; тянули руки, качали головами. Они приближались почти вплотную и говорили: «Я вас так понимаю, потому что Фидо (Сьюзан; Генри…) умер на прошлой неделе (в прошлом году; десять лет назад…). Машина сбила (рак легких; на самом деле он жив, но умер для меня, потому что нашел себе эту двадцатишестилетнюю мымру, с которой остепенился на Золотом побережье!)».
– Откуда у меня в оранжерее девятнадцать букетов? – спросила как-то Агата, привычно бродя по комнатам дома.
Никто не ответил. Цветы походили на маленькие взрывы, на охапки фейерверков, застывших во времени.
В другой раз Филип Стоун из дома номер шесть протянул Агате чашку чая, который она совсем не хотела, и положил руку ей на плечо. Раньше он никогда к ней не прикасался.
– Выпусти все, что есть, наружу, Агата, – посоветовал он.
Кожа у нее под блузкой неприятно покалывала от тепла его руки.
– Котов у меня в доме нет, если ты на это намекаешь, – ответила Агата, отстраняясь.
– Ты в отрицании, – говорила Ким Лим из дома номер тридцать два. Их носы почти соприкасались. – Не бойся выражать свою грусть.
Но Агата думала лишь о том, что изо рта у той пахнет кокосовым печеньем.
В другой день она застукала Фрэнсиса Поллопа из двенадцатого дома перед платяным шкафом у себя в спальне. Фрэнсис размахивал машинкой с клейкой лентой, как бензопилой, а у его ног лежали коробки с одеждой Рона.
Агата и Фрэнсис посмотрели друг на друга. Катушка с липкой лентой еще крутилась у Фрэнсиса над головой.
Спустя минуту Агата просто развернулась, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.
А потом они все вдруг исчезли, оставив кастрюли, незнакомые запахи и оглушительную тишину.
Агата стояла у окна и смотрела, как они покидают ее двор, переходят дорогу и идут по домам. Светящиеся окна их домов походили на глаза, а почтовые ящички – на перископы. Казалось, даже цветы в соседских садах собирались вместе, чтобы пошушукаться.
Она перестала включать свет. Коробки с одеждой ее мужа, несколько раз обмотанные клейкой лентой, лежали у стен прихожей. Даже в темноте можно было прочесть слово «БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ», усердно выведенное на каждой черным маркером.
Однажды на кухне зазвонил телефон. Включился автоответчик: «Вы дозвонились Агате Панте, – говорил чужой голос. – Пожалуйста, оставьте сообщение».
Она не услышала имени мужа. И мир будто бы перевернулся.
– Агата? – раздался голос на линии. – Ты там?