Потерянный ребенок - стр. 30

– Ее заметил на пляже случайный прохожий. Она так и не сказала, как ее зовут.

Тепло медленно расползается по моему телу. Внезапно мне становится нестерпимо жарко. Я пытаюсь сбросить с себя одеяло. Меня снова им накрывают.

– Подключайте кислород.

Еще больше ужасного шума. Мне надевают на лицо маску, в ушах стоит шипение. Я пытаюсь ее снять, но меня останавливают и приказывают дышать. Вдох, выдох. Вдох, выдох.

Это как прилив. Его не остановить.

Я пытаюсь мысленно вернуться в тот день. Вспомнить последние мгновения рядом с ней. Где-то звучит детский плач, и я оглядываюсь по сторонам.

Слезы наполняют глаза, я чувствую давление в груди. Мне хочется крикнуть им, чтобы они убирались, но голос меня не слушается.

– Воздух поступает в легкие. Пульс сорок. Давление девяносто на шестьдесят. Температура? Нужно ставить катетер, делать анализ крови и ввести ей внутривенно разогретый раствор.

– Слышите, ребенок плачет, – пытаюсь произнести я сквозь маску, но слова застревают в горле.

– Что-что? – Медсестра на секунду прерывается и наклоняется ко мне, приподнимая мою маску. – Что вы сказали?

– Ребенку нужна помощь.

Я не в силах унять охватившую все тело дрожь.

– Все в порядке. Не волнуйтесь.

– Что они с ней делают? – Этот плач уносит меня в прошлое.

– Вы можете сказать нам, как вас зовут, чтобы мы могли связаться с родными? Я уверена, что они очень за вас волнуются.

– Моя девочка так же плакала. Я ее не бросала. Я собиралась вернуться.

Медсестра гладит меня по волосам и надевает маску обратно.

– Она совсем не в себе, – говорит она.

Я закрываю глаза и мысленно возвращаюсь в бухту – туда, где все закончилось, и туда, где все началось.

Ребекка

Пятница, 14 ноября 2014 года

Ребекка Уотерхаус, стоя у окна своего домика в викторианском стиле, высматривала красный «Фиат» своей дочери, но тот все не появлялся. Она снова взглянула на часы на стене – вот уже в третий раз за пять минут.

Было почти десять утра. Джесси опаздывала на полчаса, но с тех пор, как они в прошлый раз виделись, прошло столько времени, что Ребекка уже и не знала, похоже ли это на ее дочь. Она тяжело вздохнула, стараясь успокоиться. С Джесси все в порядке. Они обязательно встретятся и, как выразилась вчера Джесси, «поболтают». В конце концов, Джесси сама позвонила ей и назначила встречу, не могла же она передумать? Скорее всего, эту французскую непунктуальность она унаследовала от отца.

Ребекка подошла к кухонному столу и налила себе большую чашку черного кофе. Глаза болели; она так и не смогла снова уснуть после того, как телефонный звонок дочери разбудил ее глубоко за полночь.