Потерянные имена, чужие тени - стр. 41
Мелодичный голосок девушки журчал ручейком, разгоняя тишину коридора. Нужная комната была последней, самой дальней.
– Вот ее кровать, а моя у двери. Вещи-то ее не трогали, я только платье достала, в котором, стало быть, ее схоронили. Думала, ее родные приедут, а все никого нет. И что делать? А уж мне как страшно, я просила кого-нибудь со мной ночевать, не хотят. Я и сама не ночую тут, ухожу к Манушеньке, хоть на полу, на одеялах, а все не так жутенько.
Она присела на краешек своей кровати и внимательно смотрела, что делают Раду и Корнелий.
– Позвольте узнать, что именно вам показалось странным в поведении Бинкуцы? – спросил Корнелий.
– Ч-чего? – поразилась Вьорика, распахивая глаза шире.
– Ты с чего решила, что Бинкуцу сглазили? – резко сказал Раду, переиначивая мудреный для девицы вопрос Корнелия.
– А, так… ну разное было. Тихариться она начала, позже возвращалась, чем обычно. У нас-то работа одна, и раньше мы в одно время заканчивали. Я ж приметливая. Вот она с неделю как все дольше возиться начала. Я уж и косу на ночь заплету, а она только возвращается. И иногда ее не найти никак было. Мне чего поручат иной раз, и Бинкуце скажут передать, а я ее везде-везде ищу, и не могу найти. А она потом говорит, что в доме была. И такая все грустная ходила, но врала, что все хорошо.
– Почему думаешь, что врала?
– Понятно же, что просто так человек грустный ходить не будет, – удивилась Вьорика. – А раз говорила, что хорошо, значит, врала. Господин, а что вы там думаете найти, в вещах-то? Упырский знак какой?.. А вдруг теперь упырь на меня смотрит, поджидает, а? Как уберечься?
Корнелий хотел было отмахнуться, но Раду опередил:
– Знак ищем, которым он ее причаровал и выманил. А ты если не хочешь на зуб попасться, ночью из дома не ходи, двери и окна не открывай чужим, как бы ни просили, и не отзывайся, если дважды позовут. Ну и подарков от чужих не бери, целее будешь.
– Поняла, господин, – закивала Вьорика, и в этот раз ее лицо исказилось так, что казалось, будто она вот-вот заплачет.
До того страх был более наигранным, чтоб молодой господин пожалел. Сейчас же она выглядела так, будто упырь уже заглянул в окно, заслонив осеннее солнце.
Корнелий внимательно осмотрел и кровать, и небольшой ларь с пожитками покойной девушки, заставил Раду слазить под кровать, поглядеть, что там. Никаких предметов, которые могли содержать яд или которые пахли бы им, не нашли.
Среди белья лежала завернутая в старую нижнюю юбку книга. Раду едва не уронил ее, и из-под обложки выскользнул то ли оберег, то ли памятка – два птичьих пера, связанных белой нитью.