Потерянное наследство тамплиера - стр. 29
«Вот на этот период жизни, – продолжал рассказывать десятилетнему юнцу старичок, пахнущий клетками, – и пришлось известие о тебе и твоих родителях. Николая тогда словно подменили, из равнодушного к жизни человека он превратился в молнию. Летал по цирку и искал, у кого есть знакомства, чтобы разрешили тебя усыновить. Боялся, что одинокому мужчине могут не дать, да и биография подпорчена. Он, конечно, не виноват, но люди все равно шептались, мол, скрутилась его жена с воздушным гимнастом, цирк ведь – большая деревня, здесь все про всех все знают, ну так вот, а Николай, мол, ее и наказал».
Хоть Феликсу и был тогда противен этот уборщик, но в одном пацан был ему очень благодарен. Именно тогда маленький мальчик понял, что не отдаст Николай его обратно в детский дом, что он тоже ему нужен, нужен как родная душа, для того чтобы было хорошо, обоим было хорошо.
С того разговора у клеток и началась другая жизнь. Феликс полностью проникся к Николаю и разрешил себе его любить сильно и самоотверженно. Видимо, дядя почувствовал от пацана искренние эмоции и тоже постарался раствориться в нем, забыв весь груз, что к тому времени навесила на него жизнь.
«Николай, как же так, тебя нет, а я так и не попросил прощения», – подумал про себя Феликс, стараясь не расплакаться. Корявые «прости» сегодня на могиле ни при чем. Они были нужны больше Феликсу, а не дяде, который уже не мог ничего ему ответить.
Феликс потряс головой, словно стараясь стряхнуть воспоминания о дяде, перевернулся на другой бок, но сон по-прежнему не хотел к нему идти.
«Странные люди, странный дом и странные предложения», – опять промелькнуло в голове.
Сначала он планировал только переночевать и уйти наутро, не прощаясь. Но, видимо, судьба испытывала Феликса вновь. В предложении Зинаиды промелькнуло название маленького города в Калининградской области, того города, о котором он не забывал все три года и одновременно боялся думать о нем. Сначала в висках застучало, и мысли, что его проверяют, это подстава, ловушка, беги, не давали даже вслушаться в предложение. Но эта маленькая рыжеволосая девчонка, которую все называли «шефом», чем-то неуловимо покорила его. Он ей поверил. И когда она предложила ему работу в команде со странным названием «Дилетант» для расследования группового убийства, согласился, просто глядя ей в глаза. Николай научил его не только ловкости рук настоящего фокусника и, как оказалось впоследствии, вора, но и разбираться в людях. Зина Звягинцева не врала, она говорила ему правду, он это знал. На его жесткое условие, что никакого криминала, девушка утвердительно кивнула головой, совершенно спокойно заметив: «Само собой». Сказала так, словно отмахивалась от полной глупости, произнесенной собеседником.