Потерянная страна Лагом. Книга вторая - стр. 26

– Лишь то, что я уже сказал. В любви хочется проводить вместе всё возможное время, а не думать, как бы нагуляться в стороне от своей возлюбленной. Шекспир был прав:

– «Любовь слепа и нас лишает глаз, не видим мы того, что видно ясно!» Шекспир был прозорливее нас! – Антипенко поднялся. – Пойдём пить чай, – Светлана спрыгнула с дивана и отправилась за отцом, который расставлял на столе чашки и продолжал иносказательно поучать. – В Чили на острове Наварино, что в южной части архипелага Огненная земля проживает индейский народ яганы. Они общались на языке ямана – это индейский изолированный язык, который сейчас исчез. Так вот из этого языка сохранилось слово «Мамихлапинатапай», которое считается самым ёмким в мире. Буквально оно обозначает – глядеть друг на друга в надежде, что кто-то из двоих сделает то, чего оба хотят, но ни тот ни другой не находит отвагу это сделать. Так может кто-то из вас скажет, наконец, что этот брак не нужен ни тебе, ни Сёмушкину!

После того разговора Света не хотела больше ничего говорить отцу. Не надо ему ничего знать, а они с Владимиром преодолеют все проблемы и будут счастливы несмотря ни на что! И, в конце концов, платье куплено, ресторан заказан, и многочисленные родственники бьют копытом в ожидании большого торжества! Сегодня Владимир снова не ночевал дома. Поздно вечером позвонил и предупредил, что находится на даче с друзьями, выпил лишнего и уже никуда не поедет.

– Светик за меня не волнуйся! – звучал в трубке голос нетрезвого жениха. – И не ревнуй, прошу тебя! Нет причин! Здесь только парни. Могу я до свадьбы провести время со своими друзьями!

– А после свадьбы я на тебя наручники надену? – Света в сердцах отключилась.

Утром Светлана уехала из дома рано, чтобы жених её не застал. Она не хотела видеть его помятое лицо, а лицо, скорее всего, будет помятым и не хотела ощущать запах перегара. Больше всего она не желала скатиться до обыска вещей. Антипенко предполагала, что пока Владимир будет принимать душ, она обязательно осмотрит его рубашки на предмет остатков губной помады и запаха чужой парфюмерии.

«Ну его к лешему! – сердито думала Светлана, поднимаясь по ступеням на второй этаж. – Как-то поднадоело уже всё. Надо поставить условие – если ещё один такой загул, то с мыслью о свадьбе придётся распрощаться! И плевать на деньги, платья, рестораны и растраты!»

Она остановилась возле стеклянной двери, замерла на секунду, отогнала мысли о личном, переключилась на работу и решительно постучала в стекло.

– Да заходи уже, чего мнёшься! – Трещёткин сам распахнул дверь. – Давно старика не навещала. Ну, рассказывай! Или по кофейку сначала?