Потерянная - стр. 43
Арум недовольно переступил копытами, в рубиновых глазах молчаливый укор: заставляете ждать меня, такого белого и блестящего. Как вам не совестно, я есть хочу.
Я погладила единорога по теплой морде и обратилась к Рэниаль:
– Ну что. Давай, веди меня в покои.
Служанка буквально подпрыгнула на месте, очнулась и всплеснула руками.
– Извините, миледи, – затараторила она, – я просто никогда не видела… Вы такая… оригинальная. Извините мою дерзость. О, я просто не могу сдержать потрясения. Вы серая! О, простите, миледи.
Я хихикнула про себя, белоухая прямо дрожит от собственной смелости. Слуг держат в ежовых рукавицах, вон, бедняжка, как заикается и трясется.
Махнув рукой, я сдула волосину с лица.
– Да не бойся, – проговорила я ободряюще. – Никто не узнает.
Плечи белокожей расслабились, она выдохнула, но взгляд остался встревоженным, мало ли что у меня на уме. В груди запоздало потеплело – меня причислили к господам, иначе не тряслась бы так. Теперь слугам нужно гадать, что творится в моей господской голове.
Рэниаль осторожно, боясь сделать лишнее движение, подошла к единорогу, погладила по блестящей морде. Тот довольно зафыркал, служанка осмелела и обхватила ладонями огромную голову.
– Сейчас тебя покормят, бедолага, – сказала она ласково. – Устал, наверное, понервничал? Хозяин снова таскал тебя через эти жуткие ворота?
Единорог потряс густой гривой, закивал, мол, да-да, обижает меня как хочет, а я, несчастный, терплю, служу верой и правдой.
Служанка обернулась и позвала:
– Ллей, Маллей! Сюда!
Из-за арки высунулись две маленькие рыжие головы, лица заспанные, из волос торчат куски соломы. При виде Арума щеки втянулись, глаза округлились. Близнецы с наигранной бодростью выскочили из-за стены, рубахи помятые, кое-где даже дыры, подбежали к единорогу и повели в дальний конец дворика.
Арум гордо вскинул голову и взмахнул роскошным хвостом. Затем со звонким цокотом направился за эльфятами, пока не скрылся в черноте прохода.
Рэниаль обернулась ко мне, снова присела в реверансе, заплетенная макушка сверкнула перед носом.
– Миледи, идемте, – почтительно проговорила она.
Мы вошли в темную арку и двинулись по прохладному коридору. От стен веет мощью и древностью, волосы на затылке невольно зашевелились – каждый камешек пропитан старой магией. Такую вряд ли помнят простые эльфы. По стенам расползся толстый плющ, цепляется за гладкий камень, стебли лезут куда-то, создают причудливые узоры.
Служанка осторожно шагает впереди, деликатно указывает путь в запутанных коридорах. Я таращусь на зелень посреди замка, осторожно огибая лозы, которые слишком далеко протянулись от стен. Некоторые ветки настолько тонкие, что напоминают волоски в гриве единорога. Зато листья на них почти с ладонь.