Потерянная - стр. 21

От высокородного веет уверенностью и силой. Видно – привык отдавать приказы и получать все по первому требованию. У такого и отряд должен быть, и целый сарафан слуг.

Белокожий осторожно, но крепко сжал ладонь и быстро повел к выходу.

С улицы тянет горячим воздухом, человеческая вонь перемешалась с чем-то терпким. Покосившись на синеглазого, я потянула воздух. Ноздри защекотало уже знакомым древесным запахом вперемешку с чем-то сладким. Наконец дошло – это общий запах высокородных.

Звуки борьбы почти стихли, слышны лишь резкие приказы и топот копыт.

Лисгард спросил на ходу:

– Здесь больше никого нет?

Я украдкой глянула на кучу мешков. Запах девочки перемешался с сыростью и вонью старой картошки. Даже я с трудом отличила его в замысловатом коктейле. На судьбу человеческого ребенка в целом плевать. Не мое дело – куда ей идти и где прятаться.

Белокожий оглянулся и вопросительно посмотрел в глаза.

Девочка вырастет, будет ненавидеть эльфов, как ее родители. Станет рассказывать своим детям, как войска лесных демонов опустошали деревни, уводили в плен людей. Поселит в маленьких сердцах ненависть и ужас перед эльфийским народом. Или же запомнит, что, однажды плененная, эльфийка ее не выдала.

Я подняла голову и честно взглянула на Лисгарда.

– Нет. Здесь больше никого нет, – сказала я.

Белокожий удовлетворенно выдохнул и потащил меня наверх.

– Голем! Отправляйся к остальным! – крикнул он.

Мы выбежали наружу, дневной свет опять ослепил, из глаз потекли слезы, пришлось их быстро вытирать, чтобы никто не заметил.

Я прищурилась и быстро-быстро заморгала. Через секунду зрение вернулось, и я увидела странную картину.

На площади толпится группка юнцов, рубахи распахнуты, на лицах ужас. Руки закованы в кандалы, цепи соединяют пленников между собой и придавливают к земле. Похожи на праздничные гирлянды, только из-за женских воплей праздником тут не пахнет. Эльфы вытаскивают пареньков из домов и бесцеремонно тащат по лестницам. Те бессильно дрыгают ногами и вопят, как бабы.

– Что происходит? – спросила я осторожно.

Белоснежные волосы воина картинно развеваются на ветру, острый подбородок торчит вперед. Даже засмотрелась – красивый до неприличия.

Он сказал с достоинством:

– Дежурный рейд по человеческим деревням.

Я замедлила шаг. Белокожему тоже пришлось притормозить – все еще держит мою ладонь Он серьезно посмотрел в глаза и нахмурился.

Мне остается только надувать губы и хлопать ресницами, всем видом показывая – я вообще не знаю, что тут у вас и как.

– Традиция, – пояснил он, смягчаясь. – Периодически мы совершаем вылазки на поселения и забираем подросший молодняк.