Потерянная душа. Том 2 - стр. 11
Да, это не была Земля. И солнце у них называлось Брэйнус, и месяц – Тэем. Но мне и не приходилось использовать свои понятия, так как здесь все было иначе. Да, у меня были трудности с определением их суток и часов в них. Я и время-то их воспринимала через призму своего – биологического. И то, что некоторое время назад мы с Вэлном пришли к решению этого вопроса, воодушевляло. Я была очень рада получить уникальный нанохронометр.
Вэлн все-таки был гениальным специалистом, ему было достаточно объяснить суть, и он предложил мне свой адаптивный вариант. Однако в итоге у меня появились не просто часы, но и встроенный в них коммуникатор. В круглый циферблат удачно вписались шестнадцать тэсанийских часов. В одном часе уместилось девяносто шесть минут. Рядом с арабскими цифрами расположились тэсанийские символы, обозначающие их временной диапазон, чтобы я могла привыкнуть и со временем научиться использовать их способ исчисления. Это было вполне приемлемо. А также Вэлн синхронизировал мои часы с планшетом и мультипанелью в жилище и вывел адаптивный календарь, который легко читался и настраивался мной.
Меня окутала смесь восторга и ностальгии. Я впервые искренне восхитилась обстоятельствами, которые дали возможность прикоснуться к миру, где для меня был открыт неисчерпаемый ресурс вдохновения и непередаваемых эмоций. Мне не хватало этого на Земле. Казалось, жизнь там была кончена: все предельно предсказуемо и совершенно не радужно. Я знала, что принесет каждый мой день, знала, что получу в результате тех или иных усилий, знала, что никогда не обрету душевный покой и вечно буду задаваться вопросом: «Что со мной не так?» Но то, что со мной произошло, было сказочным приключением… Однако душа все еще ныла от тоски и вины перед родителями.
– А теперь пора продолжить изучение обычаев Тэсании,– намекнула Бикена Раи, когда обсуждение изобретения Вэлна подошло к концу.
Я сразу приуныла, потому что сейчас не хотелось слушать ничего заумного и нового. Голова все равно не работала. Хотелось укутаться в плед, сидеть на террасе, читать роман Достоевского и пить горячий чай с марципановыми конфетами – предел душевного и физического комфорта в такой безумный день.
Вэлн включил интерактивный экран, помогая красноволосой шэктэри найти нужные голографии, а я лениво достала свой планшет и положила на стол, будто собиралась записывать за лектором.
Через пару минут рассказа Бикены Раи о традициях при рождении ребенка и порядке его воспитания, привитии понятий уровней доступа в подробностях, я не сдержалась и простонала: