Потапыч: Остров Пряностей - стр. 33
“Или боги эти бестолковые сделали” – экспертно добавил Потап.
– А на кой им это нужно? – заинтересовался я.
“Нам не понять. Говорю же – бестолковые” – сообщила медвежатина.
Но навь и всякое наэволюционировавшее в джунглях не слишком часто, относительно, появляются в окрестностях Рачительного: фактической столицы корифейских владений на Пряном, города-порта. И если бы только они – то служба выходила бы относительно халявной: тот же слон, в конце концов, скорее всего, уязвим из нави. А я, теоретически…
“Сможешь, наверное. Но не советую – начнёшь жрать души, я тебя съем” – сообщила мохнатая задница.
– Во-первых: я горький и колючий, подавишься. Во-вторых: останешься без Потапычей. В-третьих: сам говорил, мне толку от этого нет, – напомнил я охамевшему топтыгину политику партии. – Я про именно “убить”.
“Хр-р-р…” – задумчиво прорычал Потап, обдумывая аргументы. – “Если просто убить – сможешь. Правда, если зверь – не навь или человечек простой… хр-р-р…” – явно завис медвежатина, прикидывая. – “Может, и получится, не знаю. Этим глупые обжоры занимаются, а я таким никогда не был!” – с гордостью заявил он. – “Сам разбирайся тогда!”
– Вот спасибо…
“Вот пожалуйста! И я – спать!”
Кстати, довольно занятно, что Потапово “я – спать” я стал понимать в деталях только сейчас. “Спать” у мохнатой задницы получалось не в смысле “я отхожу ко сну”, а “я не коммуникабелен, не хочу-не могу-не желаю общаться”. Довольно занятный выверт, который, как основной образ, передавался именно как сопящий в две дырочки топтыгин.
В общем, если бы мне нужно было только сидеть в Рачительном – я бы даже порадовался. Но предполагается, что я буду в куда-то воевать, расширяя территорию. Надежды на то, что Лидарёныш оставит меня охранять Рачительный, есть. Или что он с горя в запой на три-четыре месяца впадёт – тоже имеются. Но рассчитывать на них я не собираюсь, так как не прекраснодушный придурок-оптимист. А поскольку я реалист, то стал задавать Роме вопросы именно по джунглям и вообще боевым действиям.
– Очень жарко, очень мокро, Михайло, – аж передёрнулась львица. – Мне ещё ничего, – задрала она нос.
Ну, в принципе, да. Лидари – лев степной, но степи автохтонного обитания степных львов – фактически экваториальные… Хотя хрен знает, есть ли вообще экватор у Зиманды. В общем, в сухих тропиках Зиманды, так что жарища Лидари более-менее терпима. Вот влажность, видимо, не нравится, почему и передёрнулась.
– Как в бане, – подытожила она. – Только постоянно. Жуки и змеи ядовитые, хищники и навь. Феи…
– Чегось? – немного офигел я от слова, которое было вполне земным.