Постижение любви. Судьба советского офицера - стр. 43
Быть может, решение скрыть от Димы правду о том, что кровным его отцом является Теремрин, и было правильным, но оно было бы неопровержимо правильным, если бы Труворову удалось установить с Димой тот особый духовный контакт, которого часто не хватает родителям и детям. В жизни случается всякое. Бывает, что ребёнок, даже зная о существовании отца, больше тянется к отчиму, к которому испытывает истинные сыновние чувства. Но для этого должна быть установлена вот эта не всем понятная и не всеми осознаваемая духовная связь. Сергей Николаевич Труворов не смог установить эту связь, потому что не умел её установить, ибо он, будучи хорошим мужем и хорошим отцом в обычном понимании, был отцом с материалистической точки зрения. Да, он одевал, обувал, кормил, возил в отпуск, даже по мере сил и наличия свободного времени, которого у него всегда было очень мало, занимался воспитанием детей. Но Дима не ощущал той духовной связи, которой ему не хватало в силу чего-то особенного, врожденного, генетического.
Труворов сделался материалистом. Ему хотелось, чтоб в доме было всё необходимое: чтобы и жена и дети хорошо одевались, а обстановка вызывала зависть. Катя же ко всему этому если и не была совсем равнодушна, то, во всяком случае, во главу угла не ставила. Так же точно, как её мама, относилась к благам генеральской семьи и Алёна. Есть эти блага, которые выделяют из общей среды, так пусть будут, а, если нет, то и не надо. Что же касается Димы, то он был и вообще равнодушен к каким-то излишествам, безразличен к одежде – лишь бы опрятной и чистой она была, к обстановке, к интерьеру… Разве только к машине неравнодушен, да и то лишь потому, что любил за рулём посидеть.
Ещё в детстве он потребовал, чтобы подогнали под него полевую форму, и всё свободное время проводил, когда это позволялось, на полигонах, стрельбищах, учебных городках. Он всё схватывал, как говорят, на лету и очень интересно, подробно, с занимательными деталями рассказывал о том, что видел и слышал. Едва научившись писать, он что-то всё время сочинял, а письма дедушке с бабушкой писал такие, что они сохраняли все до одного, читая и перечитывая много раз.
Он был просто рождён творческим человеком. Но всегда ли творчество может пробиться само, если не поддержать в человеке врождённый дар?! Этого мы не знаем, поскольку не знаем имён тех людей, в которых врождённый дар был погублен по независящим от них обстоятельствам. Ведь мы, лишённые жестоким марксистским (мраксистским) экспериментом, именуемым революцией, знаний о своих пращурах, не ведаем, у кого в роду были учёные, а у кого писатели, у кого военные, а у кого, скажем, талантливые музыканты.