Постижение любви. Судьба советского офицера - стр. 4

Николай Алексеевич вспомнил вышедший в годы перестройки фильм «Анкор! Ещё Анкор!». Он, видевший воочию обстановку в частях и соединения Советской Армии после войны, поразился столь циничной клевете, которую представили на экране создатели фильма. Фильм был сделан в духе директивы Даллеса и других омерзительных планов врага в отношении России. Такой фильм был невозможен при Сталине, да и в годы инерции сталинизма никто бы не решился выступить с подобной мерзостью.

Впрочем, Николай Алексеевич в тот день ещё не мог знать, что всё это только цветочки. Свобода от совести и наплевательство на реализм, названное плюрализмом, позволят пятой колонне, поднявшей голову в России создавать и не такие опусы.

Он думал о судьбе сына и судьбе его поколения, он вспоминал как привёз Дмитрия в Калининское суворовское военное училище, как потом приезжал туда к нему в гости, вспоминал его товарищей, многих из которых хорошо знал, вспоминал годы учёбы сына в Московском высшем общевойсковом командном училище, когда начальником училища был замечательный генерал, причём его тёзка, Николай Алексеевич Неелов. Обстановка в суворовском училище – особенная. Несмотря на строгость правил – ведь это не обычная школа – в каждом командире, каждом офицере-воспитателе чувствовались доброта, отеческая забота. И в Московском общевойсковом, несмотря на то, что дисциплина там на несколько порядков строже, каждый курсант окружён заботой, чаще незримой, ведь на первом месте всегда должны стоять строгость и требовательность. Что цементировало армию, которая являлась как бы государством в государстве? Защищённость каждого военнослужащего. И вот с приходом на должность Министра обороны, некоего Язова всё неотвратимо разрушается. Этот перестройщик не ленился, проезжая по Москве, выпрыгивать из автомобиля и чуть ли не с кулаками бросаться на офицера, если замечал нарушения формы одежды. Нет слов. И самого Николая Алексеевича крайне возмущало, когда офицер нёс фуражку подмышкой, или был одет в мятый мундир. Но кто виноват? Не сами ли господа перестройщики в погонах с большими звёздами вполне серьёзно рекомендовавшие офицерам ходить на службу в гражданской одежде и там переодеваться, поскольку участились нападения бандитских шаек, финансируемых демократами, на людей в погонах, особенно старших, заслуженных. Так избили нескольких преподавателей академий.

Судьба послевоенного офицерского поколения! Да, это поколение не застало испытаний войны – неудач сорок первого и страшной харьковской трагедии сорок второго, когда Тимошенко и Хрущёв, направили во вражеский котёл и бросили там на произвол судьбы уже закалённые в боях соединения, многие из которых были гвардейскими, когда в плен действительно попало большое количество солдат и офицеров – во всяком случае, большее, нежели в сорок первом году. Недаром же Сталин в Директивном письме Военному совету Юго-Западного фронта прямо указал: «Это катастрофа, которая по своим пагубным результатам равносильна катастрофе с Ренненкампфом и Самсоновым в Восточной Пруссии». Он сравнил катастрофу 1942 года, организованную Тимошенко и Хрущёвым не с сорок первым годом, а с катастрофой Первой мировой войны.