Постфактум. Книга II - стр. 15

– Мысли? Одна мысль у меня, и она не даёт мне покоя! – Илья заёрзал в кресле. – Что прошло слишком много времени, и мы опоздали. Ведь если она спаслась, вырвалась из щупалец монстра, то всё равно находится одна, возможно, ранена и нуждается в медицинской помощи.

– «Прошло слишком много времени», – Годогост задумчиво повторил сказанное парнем. – Вот, значит, кто отправил нас в будущее, отрок, – ты сам!

Хозяин звал его Мором, в отличие от соплеменников – безликих и безымянных, у него было собственное имя. Впрочем, он долго не придавал этому значения, не осознавал, насколько владыка Серой башни выделяет его среди прочих. Понимание, как и новые знания, приходило постепенно, оседая в заполненной животными инстинктами голове.

Теперь же его имя Мерлей, оно нравилось упырю с Колючих островов ещё больше. Да и нынешняя жизнь, сытая и жутко интересная, вызывала только восхищение.

Ночлежку он покинул этой же ночью, иссушив до дна двух прекрасных девиц и угнав с конюшни при дворе гнедого скакуна. Конь не сразу подпустил Мерлея к себе, зафыркал, округлив большие карие глаза, встал на дыбы. На шум прибежал старый конюх, с вечера изрядно набравшийся браги и спавший на сеновале.

– Кто здесь?! – прохрипел старик, держа в трясущихся руках вилы. – Выходи, коль не хочешь худого! А иначе несдобровать тебе, ежели рынду2 позову!

Седой дед со всклокоченной бородой смердел страхом и потом. От отвращения Мерлея передёрнуло. Вот же мерзкий представитель людской расы! Сам же кровопийца не считал себя человеком, несмотря на частицу крови и внешность, которую унаследовал от создателя. Впрочем, и обычным упырём он давно перестал себя считать. Совершенное существо, сочетающее в себе внешность мужчины, силу и невероятные способности кровососа – вот кем он стал. Совершенный – именно этим словом Мерлей величал себя. Единственный и неповторимый – таких как он больше нет.

Старик затравленно озирался, силился рассмотреть хоть что-то в царящем мраке. Он уже пожалел, что так рьяно отреагировал на шум. Бог с ними с лошадьми – уведут, спрос, конечно, с него. Но порку пережить можно, не впервой. Ещё никто из слуг в ночлежке не помирал от кнута, тем паче что спина, испещрённая рубцами, давно привыкла к нему. Зато жив останется. Сейчас же конюх осознал одно – смерть пришла, и она неминуема.

Мерлей, слившись с мраком, став его частью, злой и смертоносной, метнулся к трясущемуся бедолаге. Крепкие пальцы вцепились в горло, жертва обмякла, став безвольной куклой. Вилы упали на изгаженный навозом пол, застланный сеном. В нос Совершенного ударил запах струящейся по ногам старика мочи. Хотелось как можно скорее прервать эту убогую, никчёмную жизнь. Второй рукой он бесцеремонно вцепился в раззявленный, беззубый рот, рванул вверх, выворачивая верхнюю челюсть, разрывая носоглотку как переспевшую гнилую тыкву. Трепыхающееся тело рухнуло кулём. Мерлей же, перешагнув его, направился к жеребцу.