Посрамитель шайтана - стр. 15
Насреддин вошёл внутрь, когда быстрый перепихон под кроватью достиг апогея взаимного абсурда и тихого ужаса всех заинтересованных сторон.
– Лёва-джан, друг мой, – без предисловий начал главный визирь. – Ситуация выходит из-под контроля, клянусь Всевышним, тебе придётся бежать этой же ночью… прошу, молчи и слушай! Наш тупоголовый султан (перестань строить мне рожи – я говорю о серьёзном!) вознамерился жениться на очередной неприступной красотке и отправить за ней самого Багдадского вора, то есть тебя! А эта старая уродина с лицом, подобным вымени макаки (речь, конечно, о главной жене нашего властителя, и не изображай обморок!), вбила себе в голову, что не допустит этого, а если надо, просто подсыплет тебе яду в шербет. Да, кроме того, сам начальник стражи Аслан-бей (чей ум я никак не могу сравнить с ослиным из уважения к Рабиновичу, да не ёрзай ты, дай рассказать!) обещался при всех справиться с этой задачей сам, навеки похоронив всю память о тебе в вонючем зиндане! Понял, о недогадливый и пустосмешливый? Ну а теперь досчитай до пяти и внятно объясни: почему ты так невежливо пытался перебить меня во время изложения столь важных фактов… Я правильно употребил слово «факт»?
– Да, – наконец-то успел вставить слово Лев, – но, знаешь ли…
– Знаю, я всё знаю, о великовозрастный внук вечно пьяного поэта, – на лету перехватил инициативу домулло, – потому и предупреждаю сразу: я с тобой не пойду! Тебя, разумеется, выведу и спасу, в память о нашей доброй дружбе, а мне есть что терять… О, кому рассказать, не поверят – каково это сыну бедного горшечника из Бухары выбиться в главные визири при султане Коканда! Я уже не тот Ходжа Насреддин, я имею достойный пост, помогаю простым людям, и самое главное, что здесь меня не разыскивают власти шести мусульманских стран за преступления, в которых я практически не… Лёва-джан, у тебя зубы болят, да? Нет?! А зачем ты тогда так интимно хлопаешь ладонью по своей постели, ты на что-то надеешься или намекаешь…
– Да, – ещё раз безысходно подтвердил Оболенский, всей задницей, буквально физически, ощущая нарастающую мощь ярости, гнева и обид, зреющую под кроватью.
– Вай, собирайся, э?! Убегать пора, в любой час сюда может пожаловать сам султан вместе с начальником стражи, не говоря уже о старшей жене нашего властителя, чтоб шайтан приснился им всем беззвёздной ночью и пощекотал каждого в носу своим бесстыжим хвостом! Вставай, как главный визирь, я смогу провести тебя через…
– Бывший главный визирь, – уверенно поправил пленник, и от стальной незыблемости его тона Ходже стало не по себе.