Посольский город - стр. 26
– Какие они, эти фестивали? – Я рассмеялась и ответила, что не имею понятия, ведь я не присутствовала ни на одном из них, да и вообще никогда не была в городе Хозяев.
Они начали обсуждать Язык между собой. Не зная, как лучше отплатить им за гостеприимство, я в качестве анекдота пересказала им то, что произошло со мной в заброшенном ресторане. Они снова слушали внимательно. Скайл пожирал меня глазами маньяка.
– Так ты сравнение? – спросили они.
– Я сравнение, – ответила я.
– Ты рассказ?
Я была рада, что смогла дать что-то Скайлу. Он и его коллеги больше, чем я сама, радовались тому, что когда-то меня сделали сравнением.
Иногда я дразнила Скайла тем, что он любит меня только за то, что я немного знаю язык Хозяев, или за то, что я сама – его часть.
Он почти завершил свои исследования. Его работа касалась сопоставления ряда фонем нескольких языков, принадлежавших разным видам живых существ в разных мирах, что меня больше всего озадачивало.
– Что ты ищешь? – спрашивала я.
– Секреты, – отвечал он. – Ты знаешь. Сущности. Унаследованности.
– Поздравляю тебя с таким безобразным словом. Ну и?
– И их нет.
– М-м-м, – сказала я. – Неловко.
– Слышу пораженца. Что-нибудь сляпаю. Ученый не может позволить ошибке встать на пути теории.
– Еще раз поздравляю. – Я выпила за него.
Мы провели в том отеле больше времени, чем каждый из нас планировал, а потом я, в отсутствие определенных планов и работы, нанялась на судно, которое увозило его торговым путем домой. У меня был опыт, рекомендации, и получить работу оказалось легко. Дорога была недолгой, часов 400 или около того. Узнав, как тяжело Скайл реагирует на погружение, я была тронута тем, что он решил не засыпать в нашем первом совместном путешествии. Однако жертва оказалась бессмысленной – во время моих дежурств он боролся с тошнотой в одиночестве, а между сменами он, несмотря на медикаменты, едва мог со мной говорить. И все равно, хотя его состояние и раздражало меня, я была тронута.
Судя по тому, что он говорил, ему требовалось совсем немного времени, чтобы привести в порядок последние главы, схемы, звуковые файлы и триды. Но Скайл вдруг объявил, что не будет представлять диссертацию к защите.
– Ты столько работал, а теперь отказываешься прыгать в последнее кольцо? – спросила я.
– К черту, – сказал он совершенно равнодушно. Я рассмеялась. – Революция не состоялась.
– Мой бедный неудавшийся радикал.
– Ага. Ну и пусть. Мне было скучно.
– Но погоди, – попыталась возразить я, – ты что, серьезно? Разве не стоит…
– Все, кончено, новость простыла, забудь об этом. И вообще, у меня давно уже новый проект, сравнение. Ты какое? – С этой неуклюжей шуткой он поклонился, прищелкнул пальцами и перевел разговор на другую тему. Снова начал расспрашивать про Послоград. Неослабность его интереса восхищала, но он разбавлял его насмешкой, и его одержимость казалась мне в большой степени позой.